Книга: Любовь по обмену. Разрешите влюбиться | страница 85

– Это… не опасно? – Интересуюсь.

– Вот молоко из-под коровы – опасно, а это… – проверяет срок годности на этикетке. – Абсолютно безопасно.

Тоже смотрю на этикетку. Ведь если оно быстро портится, есть шанс отравиться. Русские обожают рисковать, а я к такому еще не привык. «Срок годности семь суток»… Помоги мне, Всевышний…

Сверяемся со списком, Маша добавляет в тележку какие-то консервы.

– Что это? – Спрашиваю у Зои, потому что именно она привычно озвучивает мне русские названия продуктов в магазине, чтобы я их запомнил.

– «Too-shon-ka» – говорит она.

– Что это такое?

И все они трое начинают, перебивая друг друга, пытаться объяснить мне, что находится в банке.

– Тушеное мясо.

– Мясные консервы!

– Мясо со специями!

Вижу корову на этикетке и успокаиваюсь. Ну, о’кей, тогда, пожалуй, все в порядке.

Идем дальше. Зоя показывает на товары и озвучивает русские названия:

– [Tchʌi], kan-fe-ti, ze-fir.

– Маршмэллоу? – Переспрашиваю, хватая упаковку.

– Да. «Ze-fir» – Смеется она.

– Мне не повторить. Какое сложное слово. – Убираю сладости на полку.

Вечно у них все усложняется. Зачем говорить «[tchʌi]», если есть такое легкое слово – «tea»[6]? Или «flowers»[7] – так красиво звучит, так нет же, они придумали слово «tsviti-i-i»!

Арггххх!

– Salo, – указывая пальцем на витрину, говорит Зоя.

– О, купим, купим? – Радостно восклицает Маша.

Наклоняюсь и разглядываю маленькие брусочки жира, обтянутые пленкой.

– Бррр, как это можно есть?

Дима ржет, складывая в корзину сразу пару штук.

– Это очень вкусно. Вы же едите обжаренный бекон?

– Ну, да… – неохотно соглашаюсь.

Но это же совсем другое!

– Хлеб! – Вспоминает Зоя, не обращая внимания на то, как я морщусь при взгляде на их «вкусный жир». – Нужно взять побольше хлеба!

Да уж, куда без этого. У них все едят с хлебом. После того, как я видел отца Зои, поедающего арбуз с хлебом, меня уже ничем не удивить. И даже несмотря на то, что меня убеждали, будто остальные русские так не делают, верится с трудом. Если увижу, как они хлеб с хлебом едят, даже бровью не поведу.

– А почему здесь десять касс, а работают всего две? – Спрашиваю, когда мы застреваем в очереди.

– Это же Россия! – Дружно говорят ребята.

– Мне все равно непонятно…

– Еще бы!

Расплатившись, мы распихиваем пиво по сумкам, маскируя его сверху вещами и продуктами. С трудом поднимаем с Димой эти тяжести и тащимся к остановке, навьюченные, будто ослы.

Девочки освобождены от этой обязанности, поэтому они идут впереди и мило болтают друг с другом. Не знаю, почему, но я чувствую себя рыцарем, который готов на любые подвиги ради одного только благодарного взгляда своей прекрасной дамы и будущей (весьма сомнительной) возможности поцеловать ее руку.