Книга: Сердце на двоих. Теория поцелуя | страница 101

– Да я чуть не обделался, когда тот мужик про псину вспомнил… – Выдохнул я. – Как ударил по кнопке лифта, как ломанулся обратно! Я подумал, что тебя уже жрет огромный питбуль, сидящий у него в салоне, а потом представил, как нас обоих вяжут легавые.

– Питбуль? – Левицкий достал зубочистку и, вытирая слезы от смеха, сунул ее меж зубов. – Да там мышь какая-то была, забилась вон в угол. Я ошалел, когда эта обезьяна пузатая вылетела из лифта и бросилась мне на капот!

– И где она? – Я посмотрел по сторонам.

– Псина-то? – Он тоже огляделся. – Да носится где-то здесь, надо найти и на улицу ее выбросить. – Взял меня за рукав пиджака и потянул к машине. – Лучше посмотри, какая она наощупь, эта крошка. Хочешь такую? – Друг положил мою ладонь на кузов. – Проведи по всем ее изгибам. Нравится?

Его глаза горели безумным огоньком.

– Хм. – Сопротивляться я не стал. Провел ладонью по блестящему красному крылу автомобиля, затем скользнул на капот – медленно, получая одну порцию мурашек за другой.

Поверхность кузова была гладкой, прохладной и все еще мокрой после дождя. Нереальное удовольствие, особенно если представить, что эта тачка – твоя.

– Ты тоже возбудился? – Закусив зубочистку, прошептал Тим мне на ухо и вдруг как-то понимающе подмигнул и заржал. Затем поправил что-то у себя в джинсахи покачал головой. – Она нереально красивая, да?

Я усмехнулся и убрал руку с капота.

– Ребят, – отвлек нас Слава. Подошел и протянул тонкую стопочку пятитысячных купюр. – Вот. Как и договаривались.

Деньги. Ничего не обычного для того, кто привык шиковать, но у меня все равно почему-то перехватило дух.

Тим взял банкноты, пересчитал и быстро спрятал в карман. Кивнул. Значит, все верно. Затем мы по очереди пожали Шумахеру руку.

– Буду на связи, – уже серьезно произнес Тим и направился к двери.

– А псина? – Напомнил я.

– Чертова крыса, – выдавил Левицкий, развернулся и пошел в смежный бокс.

Мое внимание там сразу привлек матерый черный гелендваген с распахнутыми настежь всеми четырьмя дверями. Мерседес ослеплял красотой и статью. Махина! Олицетворение мощи, силы и власти.

Кажется, он пах деньгами. Обойдя вокруг него, я отметил, что тачка была совсем новой. Заглянул внутрь. Сидения еще издавали приятный аромат новой кожи.

– Ух, ты, – я даже сглотнул невольно, – Слава, это чья?

– Это певца Кости Стасюшкина. – Ответил он из соседнего помещения. И добавил: – Была.

– Правильно, – отозвался Тим, который в это время выдирал из-под машины бедную собачонку. – На черта этому слащавомунормальная тачка? Пусть теперь пешком ходит!