Книга: Десерт для динозавра | страница 27

Издали было не разглядеть выражение его лица, но меня он, без сомнения, заметил. Со стороны, может, и не видно, а вот я почувствовала, как Томагавк напрягся. И развернулся ко мне, отстранив собеседницу, чуть приподнял бровь, типа впервые видит и интересуется, чего девочке от взрослого дяди понадобилось, что она так решительно к нему притопала через толпу.

– Симпатичные ботинки, – сказал он после секундной паузы.

И замолк. Ага, он в принципе не разговорчивый, как я могла забыть? Или не знает, чего я сейчас ляпну, и сам опасается лишнее сказать?

Я остановилась в шаге от него, затылком чувствуя пыхтение Офелии. Эта звездюлина вынуждена была со всех ног бежать меня догонять и теперь была крайне недовольна. Еще вчера я бы испугалась, а сегодня мне даже нравилось дразнить хищников. Это кто-то на меня плохо влияет, да?

– Спасибо, древний. Я пришла сказать, что… – я на пару секунд задумалась. Обычно на Оружие «заявляли права», и, если таких заявителей было несколько, доходило даже до официальных поединков. Но не то чтобы я там боялась боя со своей соперницей… просто чуйка подсказывала мне, что такой предъявой моего бегуна я точно обижу, а потому, – что заявляю о намерении разделить с тобой вечность!

Уф-ф-ф, хорошо, эту древнюю формулировку вспомнила, а то стояла бы как дура, мялась и не знала, что сказать. А так вроде и намерения обозначила, и не навязываюсь, вся такая крутая Мастер, независимая и гордая. Просто озвучила древнюю вежливую фразу, в смысле подкат такой. Традиционный и с реверансами. Вот.

Особенно на фоне поперхнувшейся Офелии, которая не успела вперед меня про вечность ляпнуть и теперь только хлопала глазами и досадливо кусала губу. Повторяться вроде неспортивно, а сама с ходу не может придумать, как выкрутиться. Ха-ха? Да! Я молодец!

Вон, даже у Топора глаза стали круглые.

– Время покажет, – неоднозначно ответил он, отводя взгляд. Его спутница-Мастер на меня изучающе прищурилась, но ее я вежливо проигнорировала.

– Время покажет, ага, – согласилась и, насмешливо покосившись на соперницу, развернулась и потопала на лекции. А чего? Я всё сказала. Офелия сама пусть с Топором объясняется, если такая умная и уверенная в себе.

Правда, когда это я сама такой наглой стала, я даже не успела понять. Наверное, когда меня этот Томагавк паршивый поимел и в квартире бросил, нехороший ржавый крокодил. Мне же обидно! А от обиды я немножко зверею. Местами.

– А ты изменилась, – неожиданно сбоку ко мне подошел Витерис. – Не замечал за тобой такой смелости раньше. – Тон его не был оскорбительным, но подтекст всë равно чувствовался.