Fb2Книга: Жандарм | страница 6
– ДДЫЩЩЬ!! – от удара огромного, выросшего до размера двухэтажного дома, черепа стена разлетелась вдребезги.
Камни, что она успела собрать, разлетелись вокруг не хуже осколков от гранаты. По мне, как наиболее близко стоящему, тоже прилетело. Сначала болью пронзило живот, словно кто-то с разбега ногой пнул. Затем обожгло огнем правую руку, и она повисла плетью. На этом фоне попадание мелких окатышей в правую ногу, левую руку и даже в лоб почти не чувствовались. Для черепа столкновение тоже не прошло бесследно. Его разорвало на несколько частей, что стали быстро таять, но не потеряли набранную скорость. Большая часть тьмы, из которой он состоял, стремительно испарялась под палящим солнцем, но небольшой кусочек в виде клыка успел долететь до меня и впился прямо в глаз. Голову сковало мертвенным холодом, почему-то до боли знакомым. Картинка стала тускнеть.
– Васька, командира ранили! – как сквозь вату донесся до меня крик Демьяна. – Да успеешь еще перевязать, амулет целительный тащи – его проклятие задело!
Дальше я уже ничего не слышал. Меня накрыла привычная и знакомая тьма.
Новое пробуждение оказалось более приятным. Я лежал на мягкой кровати. Слева было широкое окно, сейчас занавешенное плотными шторами. Но кое-какой свет под ними и с боков все же проникал, давая мне немного осмотреть обстановку.
А заодно подумать над тем, что я видел. Что это было? Сон? Потерянное воспоминание? Мое ли? Или чье-то чужое? Та военная форма на солдатах – почему она показалась мне устаревшей? Мои размышления об оружии, что я когда-то видел и другие виды огнестрела, а те, что были в воспоминаниях – считаю архаичными. К чему это? Да и те движения пальцами, что создали какой-то узор… череп этот опять же… И ведь мне не показалось, что Демьян упомянул магию? Отчего я считаю ее чем-то несуществующим?
Так и не найдя ответов, я перешел к осмотру собственного тела и окружающей обстановки.
Тело еще не слушалось полностью, но поднять голову хотя бы я уже смог. Но только ее. Руки и ноги были привязаны веревками к краям кровати. От каждой конечности шла одна веревка, конец которой терялся где-то с краю кровати. Разглядеть, не поднявшись, не получится, а подняться как раз эти веревки не дают.
Я в плену? Странный какой-то плен. Потому что кроме кровати в комнате была тумбочка с кувшином полным воды и стаканом рядом. Справа у стены стоял платяной шкаф, украшенный резьбой. Довольно дорогой на вид. Напротив кровати на стене висели черно-белые фотографии. Молодая пара с двумя детьми – мальчиком лет десяти и новорожденным ребенком, лежащим в «кулечке» из одеяла. Отдельно висели фото девчонки лет двенадцати и молодого парня двадцати лет в военной форме. И над всеми ними на меня грозно взирал с фотографии старик, который устроил мне допрос при первом пробуждении. Правильно догадался, что он был военным. На фото на нем была форма с генеральскими эполетами на плечах, а на груди – ордена. На боку висел кортик.