Fb2Книга: Бедная Лиза | страница 26
Желтолицый бандит на эти справедливые слова только недовольно покривил физиономию, из чего можно было со всей определенностью вывести, что даже черти из ада побаиваются полиции.
– Что ж, синьорина, не смею больше вас задерживать, – Загорский снова вежливо приподнял шляпу, видимо, собираясь отчалить в неизвестном направлении. – Впрочем, может быть, вас нужно проводить прямо до дома?
– Я живу тут, – и она кокетливо кивнула на ближайшую к ним зеленую дверь.
– Буду иметь это в виду, – улыбнулся ее спаситель.
Она еще раз улыбнулась ему напоследок – какой все же очаровательный – и, открыв дверь, скрылась в доме.
Загорский же опустил трость, которой он удерживал косоглазого демона и сурово спросил на чистом русском языке:
– Ну, и как прикажешь это понимать? Стоило мне отлучиться на полчаса, и ты погнался за девушкой, словно павиан в джунглях!
– Стрела амура, – пробурчал желтолицый. – Я влюбился, если вы, конечно, понимаете, о чем речь.
– Подумайте только, он влюбился! А как же должное поведение, как же ритуал[4]? – с упреком сказал Нестор Васильевич.
– Ритуал состоит в том, чтобы добиваться предмета своей страсти, – проворчал его собеседник. – А если вы любите девушку, а она попадает в объятия другого, это не ритуал, а глупость.
Загорский, однако, настаивал на своем. Что за дикость, в самом деле – погнался за девушкой, напугал ее до полусмерти?
– Я бы и пальцем ее не тронул, – нахмурился собеседник.
– Это знаю я, но она этого знать не могла. Скажи, Ганцзалин, ты давно смотрел на себя в зеркало? Такая физиономия может напугать до смерти кого угодно даже в твоем родном Китае. Твое счастье, что она молодая и здоровая, у кого другого сердце могло разорваться от страха.
– За старухой я бы не погнался, – запальчиво отвечал Ганцзалин.
Действительный статский советник поморщился. Понимает ли тот, как неслыханно им повезло, что Загорский обнаружил своего не в меру влюбчивого помощника раньше, чем девушка позвала полицию?
– Это полиции повезло, – пробурчал китаец. – Лучше помогите мне подняться, кажется, я подвернул ногу.
– Эх, Ганцзалин, Ганцзалин, когда же ты остепенишься, – вздохнул Загорский, но руку помощнику все же подал, после чего они двинулись вниз по улице, беседуя совершенно по-дружески.
За ними, в изумлении округлив глаза, наблюдала через небольшое окошко в толстой стене синьорина Манчини…
Спустя какие-нибудь десять минут Нестор Васильевич и его верный Ганцзалин уже сидели на веранде недорогой траттории и попивали душистый капучино. Народу в траттории было немного, их обслуживал лично хозяин, совершенно лысый, но зато с таким носом, которым, будь они в сельской местности, вполне можно было бы рубить дрова. Очевидно, этот экзотический трактирщик, как всякий почти итальянец, считал себя чем-то вроде Джоаккино Россини и время от времени выдавал внезапные фиоритуры из классических опер.