Книга: Её маленький секрет от босса | страница 9

Меня больше волновала тошнота. Я никак не мог понять, отчего появилось это странное недомогание с персиковым привкусом.

Наконец нотариус открыл старинным ключом не менее старинный сейф и торжественно достал оттуда пыльный конверт.

Письмо, написанное моей матушкой, было запечатано так, будто там хранился ключ к сундуку с сокровищами.

Только вместо сокровищ, скорее всего, в воображаемом мною сундуке хранились угли. Мать никогда меня не любила. Вряд ли она припасла для меня что-то доброе, даже посмертно.

Я нетерпеливо разорвал все печати и принялся читать. По мере того, как слова, написанные забористым корявым почерком Карины Стенли, складывались в предложения, я медленно бледнел.

«Дорогой сын! Если письмо попало к тебе в руки, то ты наконец добрался до родного дома. Признаюсь честно, я не имею не малейшего желания с тобой общаться, но у меня нет другого выхода, кроме как оставить тебе мое детище – издательство „Фикус“. К сожалению, Елена ни на что не годна. Ее зависимость от алкоголя настолько быстро разрушает ее личность, что боюсь, она пустит по миру „Фикус“ быстрее, чем ты. А еще хочу сообщить тебе, Саша, что, сбежав от нас в другую страну, ты успел наследить. Здесь растет твой сын. Девушка, которую ты обрюхатил, назвала мальчика в твою честь. Я не имею ни малейшего желания помогать тебе в поиске сына, который растет, как трава у дороги, без должного воспитания, так что всего тебе хорошего, мой дорогой. Живи теперь с этой информацией. Твоя мама Карина Стенли».

Я напряженно сглотнул и ощутил, как на лбу выступил холодный пот. Ребенок?.. У меня есть ребенок?! Как такое возможно?!

Я представил матушкин дьявольский хохот, и по спине прокатилась волна неприязни.

К горлу снова подкатила тошнота. Перед глазами потемнело, и все, что я успел сделать, это всучить дяде пыльное письмо и схватить ведро для офисного мусора. На глазах у изумленного дяди Эдика и нотариуса меня громко вырвало.

– Простите… пожалуйста… не знаю, что со мной… – ошеломленно пробормотал я, и меня снова вывернуло в ведро.

У меня началась стойкая аллергия на Карину Стенли и на все, что окружало ее при жизни?

Дядька выхватил из кармана пачку бумажных платков и вложил их мне в руку. Подумав несколько мгновений, достал бумажник, сунул нотариусу купюру и с бормотанием: «Это вам за ведро, купите новое!» поволок меня на свежий воздух.

Спустя десять минут я сидел на лавочке в тени двух одиноких сосен, а дядя Эдик пытался отпоить меня минералкой, купленной в каком-то сомнительном ларьке у проезжей части, и пачкой таблеток активированного угля, приобретенной в не менее подозрительной аптеке.