Fb2Книга: Возьми меня в долг | страница 25
– Она что, ещё в долги влезла?
Рихтер хмыкает.
– Значит, я – твоя не первая жертва…
Нет-нет! Всё не так! В прошлый раз… Мужчина посчитал меня охотницей за деньгами. Но всё ведь было не так!
– Будешь работать здесь, – он как судья выносит свой приговор. Точно… Он и есть судья. Тот самый, который сейчас низвергает меня в ад. Хотя… Он начался уже давно. Несколько дней назад. – Как только отработаешь чужой долг, возьмёшься за мой. На этом и закончим, больше не буду задерживать вас.
Глава 3
Он отстраняется и тут же разворачивается, уходя. И пока я в шоке смотрю ему вслед, слышу отдалённо ужасающие слова то ли директора, то ли режиссера этого дурдома:
– Я передумал, тащи её к станку. Привяжи и кляп в рот засунь. А то кричать начнёт, весь ролик испоганит.
И эти слова должны пугать до дрожи.
Но почему я сейчас не брыкаюсь и смотрю в широкую спину, которая отдаляется от меня ещё дальше и дальше?
Он – бесчувственное чудовище, которое бросает меня на верную смерть.
А ведь он может спасти меня.
Я же ему понравилась, нет? В прошлый раз. Когда он трогал меня своими пальцами, шептал на ухо слова, которыми пытался меня проучить.
– Пожалуйста, – выдыхаю в последний раз.
Для меня сейчас Рихтер – как якорь. Но он не опускается в нужный момент и меня уносит штормом куда угодно, но только не в то направление.
И я понимаю – это мой конец.
Почему мне не сиделось в России? Я бы и дальше работала в регистратуре. В спокойствии.
И была бы не здесь, когда меня хватают под руки, тащат на площадку.
А я не могу двинуться. Смотрю опустошённо в пол.
И только когда дотрагиваюсь голым животом до леденящего станка, меня как будто прошибает холодным пОтом.
Последнее, что я вижу, перед тем как меня поворачивают задницей к съёмочной группе и Рихтеру – бездушные серые глаза, прожигающие во мне не одну дыру.
Наказывающие за мою оплошность.
И когда я вижу их… Отчаяние захлёстывает с головой.
Он остался стоять там!
Чтобы посмотреть, как меня трахнут!
И от этого паникую сильнее.
Но не могу и пошевелиться. Ноги цепляют к строению, обматывая их наручниками. Как и руки, одной из которых ударяю мужика по ладони.
Пытаюсь вырваться, а ничего не получается.
Всхлипываю в очередной раз.
Твёрдый шарик погружается в рот, а ремешки громко защелкиваются на затылке. Не могу сказать и слова, только мычу, давясь слюнями.
Мне страшно и больно одновременно. От несправедливости.
Я всего лишь хотела спастись. От тюрьмы. Которой мне пригрозил Кёлер за то, что я вколола чуть больше препарата его отцу, чем следовало. Но это не только моя вина…