Книга: Пётр Романов. Veni Vidi Vici | страница 22

– В склепе, – радостно объявил я ему, подсвечивая пространство светляками и указывая на стоящие рядком гробы. – Так, – я подошел к одному из гробов и прочитал. – Василий Шуйский. Забавно.

– Шуйские вымерли все, еще когда магия только-только появилась, и люди не знали всех ее возможностей, – Щедров подошел поближе.

– Ну вот поэтому библиотеку до сих пор и не нашли, – я потер влажный от пота лоб, скорее всего оставляя на нем грязный след.

– Я только одного не пойму, а откуда там чары, если во времена Ивана четвертого о магии только сказки ходили? – Щедров нахмурился и осмотрелся.

– Ты вообще слышал, что я говорил? – я не спеша направился к выходу. – Иван не сам прятал библиотеку, ее прятали позже, уже Годуновы. Скорее всего, поручили еще верным Шуйским, которые, к тому же, дальними родственниками по Скуратовым царям приходились. А Шуйские, поручение исполнив, отдали Богу душу, даже не сообщив о том, куда именно спрятали тайную библиотеку. Ну, или сообщили, только тот, кому сообщили не донес эту информацию до заказчика, кем бы он все-таки не являлся. Бывает, особенно на войне. И все. Тайна ушла в могилы, точнее в фамильный склеп вместе с ними. – Я рывком открыл дверь усыпальницы, и на меня сразу же обрушились ночная такая приятная прохлада и оглушительный девичий визг.

– А-а-а! Мы же со склепом не работали! Умертвия, скрыги! – нас с Щедровым чуть с ног не сбили надрывные крики со всех сторон. Только один парень стоял и смотрел на нас во все глаза, боясь сделать даже шаг, приобщаясь ко всеобщей панике.

– Где мы? – решил я попытать счастье, спросив у единственного адекватного человека то, что меня очень сильно интересовало.

– На кладбище, – еле слышно ответил он, разлепив пересохшие губы.

– Это понятно, губерния-то хоть какая?

– Московская, – ответил он, делая шаг назад.

– Ага! – Удовлетворенно воскликнул я. Как мне показалось это прозвучало несколько зловеще в темноте кладбища. – А год какой?

– Тысяча семьсот тридцатый, – ответил парень и, развернувшись, довольно проворно скрылся в темноте, словно его тут и не бывало, с громким, несущим весь ужас пережитого воплем.

– Не стыдно тебе? – укоризненно посмотрел на меня Щедров, покачивая головой.

– Нет. Зато мы знаем, что во времени не переместились и в принципе находимся недалеко от школы. – Еще бы мир прежним остался, про себя подумал я, не спеша делиться своими мыслями со спутником.

– Тихо! Сейчас всем двойки влеплю за то, что живых недорослей от симпатичных покойников отличить не можете! – шипящий мужской голос пролетел над кладбищем, на которое мы вышли, и зажегся яркий свет, озаривший все вокруг. Вот! Мне тоже надо научиться такой яркий фонарь делать, а то просто убожище какое-то постоянно получается. – Вы кто такие, мать вашу? И почему вы болтаетесь по учебному кладбищу ремесленной академии во время проведения практикума по некромантии? Вам что жить надоело? – к нам быстрым шагом подходил чрезвычайно злой высокий, худощавый мужчина с тонкими чертами лица. Одет он был вполне обычно: синие плотные штаны – джинсы, как я узнал, и черную куртку, напоминающую чем-то те, какие мой клан делает для клириков, но все-таки отличающуюся. Он остановился напротив нас, скрестив руки на груди, а за его спиной начали собираться девушки и парни лет пятнадцати-шестнадцати на вид, одеты в форму этой самой академии, и поглядывающие на нас с нескрываемым любопытством. Мы с Щедровым переглянулись, и он кивнул мне, предоставляя право слова.