Книга: Физрук 6: Назад в СССР | страница 34

– Добрый день, Марина Павловна! – сказал мой сопровождающий.

– Ах, это ты, Вадик! – откликнулась та. – Ну, здравствуйте, молодые люди!

Я тоже поздоровался.

– Это Александр Сергеевич, – отрекомендовал меня десятиклассник. – Наш учитель физкультуры и тренер по самбо.

– Наслышана, наслышана, – пробормотала директор. – Вадик, мальчик мой, сними во-он с того стула комплект «Нивы» за девятьсот четырнадцатый… Ага, переложи на подоконник… Садитесь, товарищ учитель. А ты, Вадик, постоишь. Хотя можешь принести из приемной стул, если хочешь.

– Да ничего, Марина Павловна! – отмахнулся тот. – Я постою.

– Ну как будет угодно!

– Марина Павловна, – продолжал Красильников, – вы не могли бы рассказать о своем отце, точнее – об его изобретении?

– Ах вот что вас интересует, – кивнула пожилая женщина. – К сожалению, я мало что знаю об этом… Ведь я родилась в двадцатом году, а вся эта история с «теплофорным снарядом», как называл свое изобретение отец, случилась за пятнадцать лет до моего рождения. Жандармы изъяли тогда все чертежи и рабочие дневники Павла Сергеевича, а самого упрятали сначала в лечебницу для душевнобольных, а потом – в кутузку. Вытащили его из нее рабочие-металлисты, во время декабрьского восстания… Отец, хотя и был человеком тихим, интеллигентным, охотно принял участие в первой русской революции. Он изготавливал для повстанцев ручные бомбы, которые они метали с баррикад в отряды городовых и солдат… К сожалению, от случайного взрыва такой бомбы папа и сам пострадал. Его до самой смерти, в девятьсот тридцать третьем году, мучили последствия той старой контузии…

– Марина Павловна, – вырвал ее из пучины воспоминаний мой ученик, – вот вы говорите, что чертежи и дневники изъяли жандармы, а сам аппарат?..

– Отец считал, что его тоже отняли полицейские, но вот однажды, уже после его смерти, в сороковом году к нам с мамой приехал один его товарищ по заключению и последующей борьбе против царизма… Так вот он рассказал, что случайно, когда его самого привели на допрос, слышал разговор двух жандармских чинов, один из них жаловался, что не может выполнить приказ полковника, дескать, дьявольская машинка умалишенного как сквозь землю провалилась. А второй жандарм ему ответил, что в Чертову башню лучше не соваться, там сам Сатана по ночам куролесит.

– Извините, Марина Павловна, – встрял я. – А почему этот товарищ не рассказал о разговоре этих жандармов вашему отцу, когда тот еще был жив?

– Помнится, мама тогда тоже задала ему этот вопрос, – сказала директор краеведческого музея. – Он ответил, что поначалу забыл о случайно подслушанной болтовне жандармов, потому что его на допросах жестоко избивали, а вспомнил только когда узнал о смерти Павла Сергеевича.