Книга: Крылья для Анны | страница 8

Джонатан нашёл старшую сестру на кладбище у самой старой могилы. Там был похоронен младший сын Эдварда Мэррила, безвременно почивший всего в семьдесят девять лет. Как сообщали семейные хроники, произошел несчастный случай. Крепкий и полный сил старик сломал шею, свалившись с лошади на охоте. Его отец, между прочим, пережил младшего сына на добрые четверть века. Раньше Анна считала, что мастер, выбивавший даты на надгробии, плохо считал. Или плохо видел. Или ошибся. Или пошутил. Но теперь она сомневалась.

– Мне иногда кажется, что ты приёмная, – сказал Джонатан сестре.

– Давай так и решим, – обрадовалась женщина. – Будем считать, что меня подменили в роддоме. Ты выделяешь мою долю и оставляешь меня в покое. Вы можете уходить хоть в преисподнюю, а я не хочу.

– Увы, я за тебя отвечаю. Я не могу оставить свою единственную сестру.

– Уверяю, ты можешь куда больше, чем думаешь.

– Нет, Анна, это не обсуждается. Я уже заблокировал все твои счета.

– Спасибо, братец, ты невероятно заботлив.

– Ты мне ещё спасибо скажешь.

– Весьма в этом сомневаюсь.

Она поднялась с почти утонувшей в земле старинной скамейки, гневно откинула ногой цветущую лозу и удалилась. Джонатан задумчиво глядел вслед сестре. Как часто ему казалось, что Анна – куда больше Мэррил, чем все остальные члены семьи! Упрямее ее он людей не встречал. А ещё у неё удивительное терпение и достоинство. Любая из его тёток, кузин и племянниц уже давно устроила бы истерику, но только не Анна. Кажется, он никогда не слышал, как сестра повышала голос или хотя бы ругалась. Нет, она могла выразить своё негодование одним только взглядом или даже походкой, вот как сейчас.

– Ты мне ещё спасибо скажешь, – пробормотал мужчина. Но ему самому эти слова уже не казались убедительными.

Анна вернулась в “свой” замок, с которым ей теперь грозила разлука. Подумала немного и пошла не в мастерскую, а к бабуле Евгени, матери своего отца. Она заняла правую спальню на втором этаже – вместе со своей старшей дочерью. Бабуля еще не спала. Она сидела и молча смотрела в окно, что для нее было довольно-таки странно. Даже не поглядев на внучку, Евгени тихо сказала:

– Мне рассказывала моя бабушка, а ей рассказывала ее бабушка про волшебную страну, где люди вечно молоды и прекрасны. Разве это не чудо, Анна?

– Бабуль, тебе восемьдесят девять лет. Ты уже прожила больше, чем большинство людей этого мира. И, скорее всего, проживешь еще лет десять, причем в здравом уме и без старческих болезней. Это ли не чудо?

– Дней лет наших – семьдесят лет, а при большей крепости – восемьдесят лет; и самая лучшая пора их – труд и болезнь, ибо проходят быстро, и мы летим, – процитировала Евгени. – Мало. Как этого безнадежно мало, если ты любишь жизнь!