Книга: Штык ярости. Южный поход. Том 1 | страница 11

Мы повернули на перекрестке и пошли все дальше от канала. Прошли совсем немного. Я с удивлением поглядел на патруль, остановивший карету, запряженную шестью лошадьми.

– Ваше благородие, однакож нельзя вам шестерик запрягать, – внушительно говорил старший караула вельможе, сидевшему в карете. – Сами знаете, указ государя.

– Не может быть, – глухо отвечал господин. – Где это слыхано? Почему именно упряжка из шести лошадей? Почему не восемь?

– Сие мне неизвестно, вашлагородие, – говорил старший. – Извольте распрячь лишних лошадок.

– Ты погоди, – торопливо ответил барин. – Ты это, иди-ка сюда. Хочешь, покажу кой-чего?

И в его руках забренчали монеты. Чем закончилась эта история, я так и не узнал, потому как городовой слегка подтолкнул меня к двери в трехэтажном особняке. По обеим сторонам стояли часовые.

Внутри помещения не особо отличались от казенных учреждений нашего времени. Уж кому, как не мне, служителю сферы образования, знать, как выглядит бюджетная контора. Я сразу почуял запах бумаг, чернил, голых стен, бюрократии и уныния.

Городовой провел меня по узкому коридорчику и ввел в маленькую комнатку. За столом, сопя, развалился громадный и широкий квартальный комиссар и читал донесения. Казалось, он заполнил собой все помещение.

Рядом, уткнувшись носом в стол и сгорбившись, писарь корпел над бумагой. Он походил на гигантский наклоненный вниз вопросительный знак.

– Ты кого приволок, Паша? – спросил комиссар, оторвавшись от донесения и глянув на меня. – Что за птица нарядная такая?

На лбу у комиссара остался шрам от сабельного удара. Коротко стриженные волосы намокли от пота. Парик и шляпу он держал на столе.

– Сие есть не птица, а потерявший разум забулдыга, – ответил городовой, снова чуть подтолкнув меня перед светлые очи начальства. – С луны, говорит, свалился.

Под пристальным взглядом комиссара я почувствовал себя, словно набедокуривший ученик перед строгим взором директора.

– Да, нарядец у него презабавный, – заметил комиссар, бесцеремонно оглядывая меня. Даже писарь поднял голову и соизволил посмотреть на меня сонными глазами. – Эй, кликуша, откуда ты явился?

Я решил, что хватит изображать из себя полоумного и ответил:

– Я приехал из очень далеких мест.

– Из Сибири, что ли? – недоверчиво спросил комиссар. – Что-то говор у тебя не тамошний. У меня дядька оттуда. Давай, говори, откуда взялся и чего здесь вынюхиваешь?

– Я не из Сибири, а с Урала, – ответил я, надеясь, что у офицера нет родичей и оттуда. – Там есть большое озеро, так вот я вырос на его берегах.