Книга: В постели сводного брата | страница 5

Почти реально даже становится забить на то, насколько сын Нины придурок – какое-то клише из сериалов для подростков, серьёзно. Почти, пока я не слышу ругань с первого этажа.

Марк.

Москва, сразу после высадки из самолёта, встречает разборками на дороге. Классика. Всё, как и принято в родной России – кто кого обогнал, кто подрезал, у кого тачка круче. Хмыкаю, вдавливая педаль газа до упора, выворачиваю руль, до побелевших костяшек вцепляясь в него пальцами.

Всегда и во всём.

Проигравший не хочет мириться с этим. Он гордый дагестанец, по номерам видно. У него новёхонький «Гелик брабус» и разгон четыре секунды со светофора. А у меня жёлтый «Додж челленджер», тоже новый и разгоняется чуть больше, чем за две секунды.

Подрезаю его неожиданно, соперник только успевает на тормоза нажать на очередном красном светофоре. Слышится визг шин по асфальту, а я отрываюсь вперёд. Смеюсь. Я всегда счастлив, когда поощряю свою адреналиновую зависимость. Даже когда гонки заканчиваются не на такой удачной ноте, а я уезжаю с разбитой губой и синяком на скуле.

Я отвык от России. Теперь мне не нравится здесь. Люди другие, непонятные, серьёзные слишком. Правила общения уже непривычные. Жирная еда с майонезом, от которой через раз изжога. И вообще, всё не так. Хоть и прошло всего несколько лет.

Но полнейший игнор правил на дорогах, вот что мне нравится в России, из которой мать с отцом увезли меня в штаты в шестнадцать лет. Ха! Всё ради того, чтоб сыночек поступил в один из лучших университетов мира, перестал гонять по ночам с друзьями и шляться по вечеринкам. А что в итоге? Штаты меня не исправили, скорее наоборот. А мать в начале этой весны ночью собрала свои вещи и сбежала в Россию, не удосужившись объясниться. Только наняла доверенного, чтобы развестись с отцом. Отсудила целое состояние, а я всё ждал, что она просто уехала на время и вернётся. Наивный идиот. Ждал, пока не узнал, что сбежала она к новому мужику.

Идея с приездом сюда мне тоже ни черта не нравится. Но я обязан увидеть своими глазами, на кого мать нас променяла. Увидеть мужика и девчонку, которые ей стали дороже родного сына.

На въезде в коттеджный посёлок меня встречает большой фонтан странной формы. «Додж» резко тормозит у охранного пункта «Миллениум парка». Конечно же, это Новая рига. Даже не удивлён. Сборище коттеджных посёлков для престарелых богачей и их деток, которые считают уже слишком вульгарным жить где-то в Барвихе, в домах с золотыми унитазами, куда так стремились все они, когда я был ребёнком. Тут обитают нудные, душные, чопорные снобы, смотрящие свысока на всех, кто не вписывается в их каноны. И их дети, которые впитали в себя высокомерие с молоком матери. Самый крохотный домик в таком вот посёлке стоит от двухсот миллионов, и всё же это и рядом не стоит с Хэмптонс. Уверен, на те деньги, что мать отобрала у папы, могла бы поиметь дом и поприличнее.