Книга: Корпорация «Гермес» 3 | страница 22
Говорить с чудовищами попросту невозможно, они не понимают человеческого языка. Или используют слабо развитую речь лишь для того, чтобы завлекать к себе жертв. Осмотрел ее с ног до головы божественным зрением и присвистнул: как же я в самом деле сразу не заметил этого?
Глядя на нее вспоминал плеск Леты, весло Харона, мрачноватый голос дядюшки: последняя экскурсия по Аиду вышла тухлой. Но я еще видел тени богов – Арес, даже Тор там был! Тенекрадка только подтвердила неприятную, чудовищную догадку, приоткрыла завесу тайны, о которой мне никто не рассказывал. Артемида, которой вдруг появилось дело до жизни смертных – что можно придумать нелепей? Тенекрады, как редкие чудища, могли бы пировать, утаскивая пять-десять человек в год, кто бы их сосчитал? Но разросшись до таких размеров, как это, они, оказывается, получали мерзкую особенность.
Могли есть тени богов. Многое стало понятно: вот почему след привел меня сюда. От нее пахло ровным счетом так же, как от моего хмельного брата. Она сожрала его? Я мигом призакрыл дверцу, что только что открылась для божественного гнева. Нет, все не так: не съела. Иначе каким образом еще совсем недавно Дионис ворвался в мелкий магазин алкоголя?
– Эола, скажи честно, у тебя не было ощущения, что запах… будто идет с разных сторон?
– С разных сторон? – фамильяр часто захлопала глазами и через мгновение кивнуло. – Было. Одно слабое, но я-то летела за тем, от которого разило за версту Дионисом.
И в самом деле, винить ее в том, что схалтурила было нелепо. В моей голове сложились детали головоломки: он не помнил меня, или не сумел разобрать во мне собрата. А теперь стало ясно почему. Не он ли говорил мне, что нет ничего лучше для того, чтобы протрезветь, как бутыль скверного вина? Потому он метался по «знакомым» ему местам – искал укрытие, где мог бы залечь и восстановить силы. Эта погань поглотила большую часть его тени – уж не знаю каким образом, но Дионис все еще бог, а не смертный, чтобы пасть подобно им.
Приподнявшись из последних сил, тенекрадка вдруг недобро ухмыльнулась, совершенно по человечески покачала головой – я насторожился. Неровен час, и эта погань заговорит!
– Они… – разбивая все мои смелые ожидания вырвалось из ее клокочущей глотки слово. Я прищурился – эти твари ведь не умели говорить! Я сделал шаг назад, почуяв как волосы встали на загривке: незнакомое охватывало жутью, приказывало не церемониться и вогнать ей копье прямо промеж глаз, пока есть шанс. Она выгнулась дугой, извлекая из себя нечеловеческий визг и снова каркающе повторила.