Книга: Королевская кровь 12. Часть 2 | страница 59

– Сначала к Тмир-вану на допрос. А как закончит – принесем в жертву, – решил жрец. – Богам лишняя кровь никогда не мешает.

* * *

Нории очнулся оттого, что ему было очень больно. Казалось, тело исполосовано раскаленными прутьями – даже висеть обвитым терновником, пронзенным тысячами шипов, ему не было так мучительно. И только мокрая земля под боком чуть охлаждала пылающую кожу.

Никак не получалось полноценно вздохнуть, руки и ноги немели – и он понял, что умирает. И от осознания этого открыл слезящиеся глаза, различив окружившие его силуэты людей. Вокруг звучала чуждая речь, воняло дымом, грязным человеческим телом и муравьиной кислотой.

В голове было пусто и вязко – сосредоточиться на том, что случилось, не получалось, сразу начинало звенеть в ушах, а сознание – уплывало. И дышать становилось все труднее, будто на грудь давила плита.

Он пошевелился и застонал – такой му́кой отозвалось это движение. Сквозь полуприкрытые веки он увидел, как силуэты, окружившие его, дернулись в стороны.

Боль пульсировала волнами. Он потянулся за помощью к отцу-Инлию – и не обнаружил стихии снаружи. И Мать-вода не откликалась ему. Единственное, что он ощутил теперь – это волны успокоительной прохлады от Ключа, к которому он сейчас был прижат лицом.

Больше на теле ничего не было.

Нории мысленно потянулся к Ключу, и кровь в жилах отозвалась прохладой. Стало полегче – пульсирующая боль все еще была сравнима с пыткой, агония не отступала, но голова стала соображать чуть лучше. Различимей стал гомон человеческих голосов вокруг, уже знакомое жужжание стрекоз.

Пока его не трогали. Слов он не различал – говорили на незнакомом языке. Он снова сквозь агонию пошевелился – обе руки при движении простреливало болью, и он даже согнуть их не мог. Сломаны?

Память расступилась, и он вспомнил последние минуты перед потерей сознания. Вспомнил, как смыкалась вокруг сияющая сеть, высасывая силы, ломая тело, обжигая до воя и хрипа – и вновь ощущение наступающей смерти заставило его выдохнуть и с усилием открыть глаза.

Хорошо, что боль была такой сильной, что притушила страх и растерянность. Он, наконец, понял, почему не ощущает стихий. На Туре никогда не было такого серого, уходящего в чуть фиолетовый цвета неба.

Здесь неоткуда было черпать силу. Только Ключ, артефакт, созданный самой богиней, остался при нем. Да собственная кровь, восходящая к двум богам, которая сейчас и залечивала постепенно раны, удерживала тело на грани гибели. Но вряд ли таящаяся в ней сила сможет быстро поставить его на ноги и срастить кости – значит, драться и убегать он не сможет.