Книга: Шоколадное убийство. Рукопашная с Мендельсоном | страница 78

* * *

Тем временем Вера Витальевна решала сложный вопрос – прочитать письмо или нет? Можно было разорвать конверт, на котором Половцев размашисто начертал: «Майе», изучить послание и потом запечатать его в другой, чистый. Однако ей не хотелось останавливаться и искать для этого подходящее место. На улице накрапывал дождь, а в подъезде постоянно роились жильцы, озверевшие от Чепукина, который давал концерты на баяне практически без антрактов.

На лестничной площадке действительно оказалось людно. Вера Витальевна была немедленно втянута в революционную борьбу и через некоторое время объявлена лидером движения античепукинцев. У нее оказалась куча идей и предложений, которые соратники не только обсуждали, но и пытались претворить в жизнь. Незаметно прошло несколько часов, и Вера Витальевна не сразу сообразила, насколько она увлеклась и забылась. Когда уставшие соседи, наконец, выпустили ее на волю, она с трудом переключилась обратно на проблемы Майи и Половцева.

Позвонив в квартиру Сильвестра, Вера Витальевна соорудила на лице подходящее случаю невинное выражение и, когда Майя отворила дверь, радостно сообщила:

– А вам тут письмо, знаете ли. Личное. Его кто-то прямо на ручку пристроил, глядите!

Удивленная Майя взяла конверт, на котором было написано ее имя. Уже сто лет как она не получала писем, написанных от руки. Поэтому сразу же разволновалась и пошла в свою комнату, на ходу разрывая конверт. Развернула вложенную в него записку и прочитала: «Майя! Приходите немедленно. Мы должны поговорить о витаминах. Половцев».

Некоторое время Майя стояла, изумленно глядя на это творение рук человеческих и пытаясь постичь суть написанного. Половцев прислал ей письмо. Половцев! Мало того, он не отправил его по почте. Неужели сам приходил? Или… Неожиданно страшная мысль посетила Майю и толкнула ее прямо в сердце. Что, если Стас в беде? И эта странная записка – крик о помощи? «Приходите немедленно…»

Она бросилась в кабинет Сильвестра и постучала в дверь. Когда он буркнул «Можно!», она вошла, пытаясь проглотить комок, застрявший в горле. Сильвестр отстукивал очередную рецензию, обложившись развернутыми журналами и альбомами с фотографиями звезд. Он обожал вставлять в свои статьи пассажи о внешности и манерах актеров и делал это с блеском знатока, чуткого к деталям.

– Босс! – шепотом позвала Майя.

Тот мгновенно обернулся и увидел ее стоящей возле двери с листком бумаги, прижатым к груди. Глаза ее были расширены, точно у маленькой девочки, отломавшей голову у новой куклы.

– Что? – с тревогой спросил он. – Тетя Вера отравилась немецким маргарином?