Книга: Избранница Белого волка | страница 19

– Сколько можно об одном и том же? – слегка раздражается матушка. – Велена, ты жива и относительно здорова. Благодари Богиню-Матерь за оказанную тебе милость.

Я скептически смотрю на неё, легко говорить, когда тебе никто никогда угрожал. Я и так возношу хвалу, как только вспоминаю, через что мне пришлось пройти.

– Велена, я сейчас забочусь не об отце, я о тебе, – продолжает она. – Нельзя жить с убийцей родственника, особенно отца. Боги покарают. Я забочусь о Рагнаре, чтобы он не испачкал руки в крови твоего родича. Ни к чему это.

Слышим шаги в коридоре, приближающиеся к нашей комнате. Мама улыбается и подкалывает меня:

– Рагнар в сотый раз идёт лично справиться о твоём здоровье.

Я же чувствую, что это не он. Рагнар так не двигается. Его шаг почти не слышен. Мы бы обнаружили его присутствие, только когда он постучал в двери.

Сейчас же дверь почти слетает с петель, и в проёме появляется отец. Вот уж кого сейчас я видеть совсем не рада. Наверняка придумал очередной мой проступок и прибежал высказать мне, какая я неблагодарная.

– Это всё ты! – брызжа слюной, отец тычет в меня пальцем.

– Что она сделала? – примиряюще спрашивает мама, в надежде заглушить скандал в зародыше. – Последние дни она находится в своей комнате и не общается ни с кем, кроме меня.

– С тобой я поговорю позже, – говорит он таким тоном, что не оставляет даже крупицы сомнения, как он будет разговаривать. Мои подозрения оправдываются.

Меня берёт такая злость на него, что аж ладошки чешутся. Я непроизвольно их почёсываю, а они начинают колоться. И чем больше я злюсь, тем сильнее колются ладошки.

– Ты нажаловалась оборотню, и теперь он ни в какую не собирается до свадьбы покидать замок, – я невольно улыбаюсь, и отец замечает это. – Ах ты, вертихвостка! Кобели так и вьются. Воспитал на свою голову.

Злость закручивает меня словно воронка урагана. Перед глазами мелькают цветные всполохи. Я с трудом сдерживаю в себе желание ударить отца.

– Я ни в чём ни виновата, – словно заклинание талдычу я. Свет меркнет в глазах. – Ни в чём не виновата.

– Что ты наделал? – слышу я встревоженный голос матери. – Что ты наделал, болван!

– Что с ней, Мелисса? – я слышу, что отец не на шутку встревожен. – Это то, о чём я думаю?

– Да, идиот! Ты со своей ненавистью разбудил то, что мы с таким трудом сдерживали целых восемнадцать лет.

– Что тут происходит? – звенящую тишину в ушах прорезает гневный голос Рагнара. Его вопрос сочится угрозой любому, кто будет медлить с ответом, испытывая его терпение.