Книга: Черные вороны 13. Боль в его глазах | страница 6

Все изменилось. Сильно изменилось. Настолько что, наверное, дома у Фаины я ощущала его присутствие больше, чем в нашем собственном. Максим не пересекался со мной нигде и никак. Его просто не было. Он приезжал и тут же уезжал. Конечно, я подозревала, что сейчас все силы брошены на розыск наемников, которые совершили покушение на наших детей. Уже выяснилось, что это были спецслужбы. Стефан выслал мне все отчеты на электронную почту, и я изучила мнение наших людей насчет нападения. Пока что расследование топталось на месте. Но я не сомневалась, что мой муж найдет их всех. Найдет, и они пожелают гореть в пекле, чем узнать, что такое гнев Максима Воронова за то, что посмели тронуть его семью.

Еще через день я уже сама приехала в офис. Максима не было на месте, а я почувствовала облегчение, что вырвалась из четырёх стен, в которых словно заперла сама себя.

А здесь…здесь почему-то почувствовала легкое разочарование – ведь я приехала чтоб увидеть его. И бессмысленно себе лгать, что это ради фонда – в фонде как раз все хорошо, и лишь недавно прошла презентация нового проекта, а следующий, по благотворительным концертам рок-музыкантов, мы собирались осуществить лишь через несколько месяцев.

Я пробыла там до самого вечера, а когда вернулась домой, оказалось, что Максим уже давно там. Играет с Мариком. Яша снова уехал. Как только увидел, что я полностью восстановилась и Тая совершенно здорова. Удерживать его сейчас было равносильно тому, чтобы удерживать стихию. Нам всем нужно время, и, оказывается, моему старшему сыну оно так же необходимо, как и мне.

Именно в тот день я поняла, что Максим меня избегает. Точнее, нет, это слово вряд ли можно применить к нему. Он просто держит дистанцию. Ту самую. Которую я просила. А еще молчание. Оно повисло между нами на недели. Ни слова. Ни одного. Иногда хочется окликнуть, когда вижу с веранды с Таей верхом, или позвать обоих в дом и что-то комом в горле стоит – не могу. Кажется, если увижу в его глазах холод, с ума сойду. Так легче. Вот с этой дистанцией…наверное.

Ни черта не легче! Как два чужих человека под одной крышей и напряжение в воздухе раскаляется с каждым днем все сильнее. Приемы, приезды гостей. Вижу, как он выходит к ним, улыбается партнерам, общается с отцом, с Изгоем, с Глебом, а меня нет. Я отсутствую для него. Только иногда ловлю на себе взгляды тяжелые. Настолько тяжелые, что дыхание перехватывает. Но прочесть не могу. А мне до боли нужно их читать опять. Все меняется внутри меня с каждым днем. Оттаивает. Когда наблюдаю за ним с детьми, или как в кабинете сидит, щелкая длинными пальцами по клавиатуре, и виски потягивает… а в пепельнице сигара дымится. Хочется подойти сзади и уткнуться лицом ему в голову, вдыхая его запах. Провести ладонями по плечам и за ворот рубашки, спуститься к груди…так, чтоб голову поднял и к себе резко наклонил, впиваясь в губы, а потом усаживая на колени. Стало трудно дышать и обожгло руки жаждой прикосновения. Обернулся, а я вздрогнула, когда взглядом с ним встретилась. В глазах немой вопрос, а потом то же разочарование, что сжирало меня все эти месяцы. Тишина. Только часы тикают на стене. Долго в глаза смотрел, так долго, что у меня по телу мурашки поползли, а он виски хлебнул и отвернулся к монитору, не сказав ни слова. И я ушла к себе. Так странно… я почти не вспоминала то, что было давно… я вспоминала наши с ним последние дни. Вспоминала, как вот так заходила к нему в кабинет, и мы что-то вместе смотрели или он работал, а я у него на коленях ерзала, мешая отвечать на письма. Что я чувствовала тогда? Сравнивала ли? Нет. Я наслаждалась его близостью. Сравнения приходили лишь с сомнениями…когда я спрашивала у себя, надолго ли это? Спрашивала, как скоро я ему надоем…спрашивала любит ли он меня…и всегда получала отрицательный ответ.