Книга: Это наш дом | страница 16

– Не-е-ет… – с трудом выдавил Михаил.

– А вот тебе еще кое-что, – продолжил давить альтер-эго. – Здесь ведь Аня жива?

Вспомнив сестру, националист кивнул. У нее было двое детей, племянников он любил.

– А у нас через полгода после гибели мамы ее поймали поляки. Думаю, тебе не надо описывать, что они сделали с шестнадцатилетней девочкой? Украинские националисты спокойно наблюдали за этим, хотя она по-украински просила у них помощи, а когда пшеки насытились, сами продолжили изнасилование. А когда им надоело, насадили Аню на железную пику от забора, умирала она долго. Когда я ее нашел, она была еще жива. Мне пришлось ее добить, чтобы не мучалась…

Представив себе такой ужас, Михаил затрясся, как в лихорадке, перед глазами стояла эта страшная картина. Добить? Сестру добить?! Какая жуть! И это сделали такие же украинские националисты, как он сам?! Да как так?! А ведь альтер-эго не лжет, он понял это сразу. Святой Господи, так что же это получается, он всю жизнь был на стороне нелюди?! Но нет, не может быть, подонков среди любого народа хватает! Ане просто не повезло натолкнуться на таких! А остальные – золотые люди!

– Как я после этого люблю украинство и украинских нацистов ты и сам понимаешь, – губы имперца кривились, видно было, что ему и до сих пор больно от случившегося тогда. – Я жизнь положил, чтобы всех вас, твари, достать! Это благодаря мне, чтоб ты знал, у нас в империи не осталось ни одного носителя вашей поганой идеи. И то же самое я сделаю здесь. Не сомневайся, сделаю. Опыт имеется.

– Что, тоже будешь убивать женщин и стариков? – хрипло спросил Михаил. – И чем ты тогда лучше тех, кто изнасиловал и убил Аню?..

– Зачем? – презрительно поинтересовался альтер-эго. – Те из умеренных националистов, кто будет молчать, спокойно доживут свои никчемные жизни, вот только детей их мы воспитаем сами. А они будут с ужасом смотреть, как их дети становятся имперцами, которых тошнит от самого понятия Украина и украинство.

Он снова зажег голоэкран и показал имперских детей и молодежь. Их непонятные занятия, их странные интересы, абсолютно чуждые выгоде и стремлению удобно устроиться в жизни. Молодые имперцы буквально горели, они стремились в небо, они летали в космос и ныряли в мировой океан, они жили так, что Михаил непроизвольно позавидовал. И среди интересующих их идей действительно не было места для украинства, оно было им абсолютно чуждым. Молодых имперцев интересовала только и исключительно империя и ее расширение, а любые национальные различия вызывали непонимание и брезгливое удивление, они не допускали даже мысли, что один народ может быть лучше другого, и все до единого считали себя русскими, отчего украинскому националисту стало тошно и больно.