Книга: Воля императора. Двойник | страница 6

– Ну знаете ли, Алексей Павлович, – вскинулась матушка. – О моих дворянских корнях в Бархатной книге написано, – дальше её голос стал опасно тихим. – Да и родовые способности никто не отменял.

Ирина Львовна демонстративно выставила указательный палец, а затем прислонила его к чашке. Я с удивлением обнаружил, что напиток принялся сначала булькать, а потом и вовсе закипел.

Вот это да. Родовые способности. Это что ещё за новости такие? Интересно, я так же могу? А как спросить, чтобы подозрений не вызвать?

– И что толку от этих твоих родовых способностей? – отмахнулся отец. – Чай я и в самоваре могу вскипятить.

Ирина Львовна недовольно отставила чашку. По её лицу было видно, что голова женщины усиленно работает над каким-то особенно колким ответом.

– А ваши предки, у моих пашню пахали, – наконец нашлась она.

Отец, не опуская газеты, издал очень глубокий и протяжный вздох.

– Сейчас начнётся перечисление родословной до двадцатого колена, и кто кого порол…

– Мои предки со времен Екатерины второй никого не пороли, а ты даже термина «гуманизм», наверное, не знаешь, – поджала матушка губы. – А Нарышкины, самые близкие родственники Петра Алексеевича. А я, к твоему сведению, их дальний потомок.

Что-то мне подсказывает, они так бесконечно могут препираться. Ну а я, как истинный историк тут же начал анализировать полученную информацию, принялся сопоставлять факты. Если уж я и попал в прошлое, то мир для меня явно не родной. По крайней мере, я не слышал, чтобы наше дворянство чай прикосновеньем кипятило.

Но учитывая прозвучавшие фамилии, какая-то связь с прошлым России моего мира есть.

Ирина Львовна, получается, принадлежит к роду, из которого вышла Наталья Кирилловна Нарышкина, мать первого императора? А Лопухины тут при чем? Супруга Петра кажется из рода Лопухиных, а их сын Алексей казнен по приказу царя. Последний из царствующих Лопухиных Петр Второй умер не то от оспы, не то от пьянства. Даже если матушка из Лопухиных, то к нынешнему правящему дому она никаким боком не относится, как, кстати, и я.

У меня перед глазами будто учебник истории раскрылся. Я и так, в студенческие годы, от изучения фамилий и дат истинное удовольствие получал, а тут и вовсе оказался в любимой среде. Как бы кощунственно это не звучало, я искренне надеялся, что их спор не прекратится.

Но пикировка родителей шла не всерьез. Невооружённым глазом было видно, что и отец, и матушка – любят друг друга.

– Ирочка, ты же знаешь мое мнение, – вздохнул отец. Опустив наконец газету. – Дворянство человек должен получать за свои заслуги, а не фокусы, и не за деяния давно усопших предков. Вот, подожди пару лет, а там, за мои пожертвования мне положено и звание, и орден святого Владимира, я уже справлялся. Вот, я сам стану потомственным дворянином, и Пашка тогда наш дворянчиком станет, причём со способностью. – я тут же навострил уши, но отец решил не заострять внимание на интересующей меня теме. – И никаких ему канцелярий не нужно или родовитых потомков. – отец отложил в сторону газету и, наклонившись, потянулся ладонью к руке жены. Видимо вопрос дворянства был для неё больным, и отец из кожи вон лез, чтобы угодить жене. – А если молодые парни штаны просиживают и титулы получают, так это не про нас. Мы будем делом доказывать. И вообще, давай-ка лучше завтракать. А то Дуняша уже заждалась.