Книга: Застенец 2 | страница 22

Гнусные мысли развеял появившийся Шелия, хитро сощурившись при виде меня. Не ожидал? Я бы и сам не пришел сюда, была б моя воля.

– Приветствую Вас, Николай Федорович, – кивнул Шелия и протянул руку. – Рад, что Вы пережили этот ужас.

– Взаимно, Сергей Михайлович. – Забавно, но рукопожатие у князя оказалось крепким.

– Чем могу быть полезен?

– Я по поводу нашего товарищеского матча…

– Решили его отменить? – хищно блеснули глаза Шелии, словно я хотел смертельно обидеть князя.

– Что Вы, наоборот. Хотел убедиться в неизменности Ваших намерений.

– Все в силе. И место, и время. Если Вам так будет угодно.

– Будет, – кивнул я. – Ну тогда, наверное, это все. Прошу прощения, что побеспокоил.

– Ничего страшного, – улыбнулся Шелия, но что-то недоброе было в его взгляде.

Князь лично проводил меня до двери, и когда я уже почти дошел до пролетки, все же сказал:

– Николай Федорович, Ваше поведение делает Вам честь.

– Разве? – обернулся я.

– Согласиться на матч после того, что случилось с Вашей командой, довольно непросто. Я расскажу всем своим друзьям о Вашем характере. Будьте покойны, завтра на матче состоится аншлаг.

И закрыл дверь, оставив меня в полном офигевании от услышанного. Чего это еще случилось с командой? Стоял я, наверное минуту, а затем рывком бросился в пролетку и назвал нужный адрес.

– Быстро доедешь, десятку сверху дам, – сказал я извозчику.

– Господин, – жалобно взмолился Илларион.

Я лишь отмахнулся от него. Не время считать деньги, когда случилось такое. Это точно не Фима. Он приходил справляться о моем здоровье. Тогда кто?

За короткое время эти ребята не сказать чтобы стали моими лучшими друзьями. Но чем-то родным и привычным – точно. Я жалел себя, скорбел о погибших под моим руководством лицеистов, но как-то не взял в голову, что могли пострадать и недомы. А ведь они наиболее беззащитны перед Разломами.

По промерзшей земле парка я бежал, как оглашенный, оступаясь и чуть не падая. Так быстро, что заставил Конвой спешиться и двигаться в таком же ритме. И когда выбрался на поляну, где мы обычно играли в футбол, сердце екнуло. Ребята были. Вот только оказалось их гораздо меньше, всего человек десять.

Счастливый Фима направился ко мне, но я приблизился еще быстрее. Схватил нападающего за плечи и тряхнул, словно это он был виноват в случившемся.

– Кто?

Погибли двое: Пашка-Пузырь и Витька Чекуша.

Витя – наш изначальный защитник, которого я передвинул в опорную зону, где от него было больше толку. Кличку он получил из-за своего места жительства. Чекушами[1] называли район на юге Васильевского острова. Наверное, самое бедное и мерзкое место в Петербурге. Я пару раз проезжал мимо него, и от запаха мокрой кожи (там находилось много различных мастерских, кожевенных в том числе) к горлу подступала тошнота.