Fb2Книга: Цеховик. Книга 3. Вершина мира | страница 32
– Вообще-то я сама тебя выбрала, ты помнишь? Когда ты не мог со своими деликатесным пайком справиться.
– Это я специально горошек уронил, – смеюсь я. – Тебя подманивал.
– Ох, трепло ты, Брагин!
Она тоже смеётся.
– Лид, я сегодня говорил про тебя с Куренковым.
– С чего это? – вмиг хмурится она.
– Ну как, беспокоюсь о тебе, вот и спрашивал у него, что и как. Он тебе уже обрисовал круг твоих задач?
– Нет, – коротко машет она головой. – Сказал, что по ходу работы станет ясно, куда меня пристроить. Так и сказал, «пристроить», будто я предмет какой-то.
– Понятно. Ещё сам не решил, наверное. Но неважно, скажет ещё. Я ему предложил оставить тебя на тотализаторе. Всё то же самое, с той лишь разницей, что теперь ты будешь сама принимать ставки и выдавать выигрыши.
– Что? – вскрикивает она. – Чтобы меня опять украл какой-нибудь головорез? Нет! Только через мой труп!
– Да погоди ты, не бузи. Это же совсем другая ситуация. Просто совершенно.
– Нет, нет и нет!
– А бабки хочешь? – спрашиваю я. – Вот, то-то и оно.
Мы оставляем этот вопрос открытым, подвешивая его решение и прощаемся. Согласится, как пить дать согласится. Я не хочу давить, поэтому оставляю всё как есть. Она сама должна решить.
Иду домой. Сейчас погуляю с Раджем, поужинаю и упаду в постель. Это как такое представить?! Что за жизнь пошла такая невероятная, что меня никто не хочет прессовать? Все разбойники и силовики, а также административные и ответственные работники и прочие потенциально заинтересованные личности, оставили вдруг меня в покое.
Не вдруг, разумеется, совсем не вдруг. Ну что же, значит время было потрачено не впустую и сейчас нужно настраиваться на созидание. Поле распахано, а какое не распахано, то будет распахано, и теперь остаётся его возделывать, поливая собственной кровью и потом. Всему своё время, и время всякой вещи под небом:
время рождаться, и время умирать; время насаждать, и время вырывать посаженное; время убивать, и время врачевать; время разрушать, и время строить;
время плакать, и время смеяться; время сетовать, и время плясать; время разбрасывать камни, и время собирать камни; время обнимать, и время уклоняться от объятий;
Размышляя таким образом, я поднимаюсь домой. У дверей меня встречает мама и выглядит она довольно встревоженно.
– Егор! – сразу рвёт она с места в карьер. – Что случилось?
– В смысле? – не понимаю я.
Она показывает мне серую бумажку с печатью.
– Ты должен мне всё рассказать! Я так и так всё узнаю!
Это вряд ли, мама. Это вряд ли.
– Так что лучше сделай это сам! – говорит она и в её голосе слышится невероятная по накалу драма. – Тебе принесли повестку в милицию! Нас туда вызывают!