Книга: Камень. Книга десятая | страница 34

– Уж как водится, дорогая, как водится…

***

В номере мы оказались в четвертом часу утра, но расходиться по спальням не стали – еще в «Джимис» Михеев доложился царственному деду о благополучном прибытии в Ниццу самолета с артистами, поварами и фельдъегерем, и вот сейчас мы дружно разглядывали содержимое черной бархатной шкатулки с подсветкой, привезенной этим самым фельдъегерем. Посмотреть было на что! А уж послушать краткую лекцию бабули и подавно! Свой выбор я сделал, практически не задумываясь, и указал на самое, по моему мнению, элегантное из пяти колец, мысленно прикинув, как оно будет смотреться на пальчике Сони, вроде и не пошло, но и не слишком дешево:

– Это!

Императрица удовлетворенно кивнула:

– Отличный выбор, Алексей! Классическое кольцо из платины, бриллиант чистой воды весом примерно в пятнадцать карат. Учитывая юный возраст твоей избранницы и изящность ее пальчиков, это кольцо будет смотреться на руке Сони куда органичнее, чем, скажем, вот то. Я его специально Марусю попросила положить, чтобы ты понимал разницу.

Бабка указала на совсем уж кич ювелирного искусства – вроде тоже платина, но с вкраплениями повсюду мелких брюликов, а главный камень был раза в полтора крупнее того, который выбрал я.

– А уж какая у этого кольца история! – восторженно подхватив изящное колечко и крутя его на свету, протянула бабка. – Поверь мне, мальчик, красота в украшении – это самое малое. Куда важнее то, что за ним стоит. Ну, я потом тебе расскажу. А пока что поверь, вот это маленькое колечко говорит само за себя громче любого ценника. По нему сразу видно, кто и когда его сделал. И эта твоя Сонечка, если, конечно, не дура, чего по ней не скажешь, все поймет.

Из сказанного я понял чуть больше, чем ничего, но решил не спорить и вопросов не задавать – бабке виднее, она в этом всю жизнь варится, кому угодно может нос утереть и лекцию прочитать. А я как-то к этим урокам премудростей ювелирных готов не был. Потому просто кивнул, да и дед меня поддержал.

– Бабушка дело говорит, – веско произнес царственный дед. – А украшений помассивнее и подороже ты потом своей Соне и так надаришь, если Ольденбургские ей в приданое своих мало положат.

Родитель тоже знаками подтверждал правильность моего выбора, и, вздохнув, я кивнул:

– Убедили. Что теперь?

– Теперь отбой, завтра трудный день, – дед демонстративно захлопнул крышку шкатулки и протянул ее бабке. – Всем спокойной ночи!

И императорская чета направилась к лестнице на второй этаж. За ними засобирались и все остальные, а я остался сидеть на диване.