Fb2Книга: За последним порогом. Паутина. Книга 3 | страница 51
Семья Сельковых уже сидела внутри, за нашим любимым столиком. Очень удачно получилось его занять – трактир был полон. Занятия ещё не начались, у студентов было полно времени для подработок, и соответственно, деньги в карманах водились. Вот во время сессии, да и перед ней, здесь был мёртвый сезон. Если бы не редкие компании денежных мажоров, трактир на время сессии можно было бы смело закрывать.
– Как сессию сдали? – поинтересовался я, пропуская этап приветствий. В конце сессии мы с ними почти не пересекались, так что я и правда не знал, что там у них с результатами.
– Нормально, – ответила Дара. – Почти всё на «превосходно». Правда, у Вани и «приемлемо» есть. По словесности.
– По словесности? – удивился я. – Какая может быть проблема со словесностью, Иван? Тебе что – трудно несколько книжек прочитать?
– Зачем мне это? – махнул рукой. – Бесполезный предмет. Мы же боевики.
– Вы же решили дворянами стать? О чём ты будешь разговаривать в дворянском собрании? О ковке гвоздей? Если ты хочешь стать своим в обществе, должен разговаривать на том же языке. Разбираться в литературе, музыке, уметь грамотно писать и так далее.
– Гвозди не куют, – мрачно возразил Ваня, чувствуя неприятный поворот беседы.
– Да я помню, что их на проволочно-гвоздильном автомате делают. Неважно. В общем-то, ты прав – ты вполне можешь прожить без этого. Но вы же наверняка детей планируете? Если тебя не признают в дворянском обществе, твоим детям придётся хлебнуть полной ложкой. Сверстники будут им на каждом шагу тыкать, что они из коровника вылезли.
Дара со Смелой резко напряглись. Будущие проблемы будущих детей явно задевали их гораздо больше, чем Ваню.
– Ты говорил, что у тебя отец мещанин, но тебе же никто не тыкает? – привёл Иван убойный аргумент.
– А мне тыкали, – засмеялся я, ощутив и от Ленки волну веселья. – Но видишь ли, в чём тут дело – мало кто способен ткнуть меня происхождением и выжить после этого. И даже те, кто способен, ещё десять раз подумают, стоит ли оно того. Это даже не вспоминая про нашу мать, которая от таких намёков тоже может оскорбиться, а это уже для любого однозначно смертельно.
– Кто это тебя тыкал происхождением? – удивилась Анета. – И что с ним стало?
– Был такой редактор гнусной газетёнки под названием «Голос гражданина», – пояснил я. – Написал про меня какую-то чепуху, в том числе насчёт моей якобы дурной наследственности, и вскоре скоропостижно скончался. С журналистами порой случаются такие неприятные вещи, когда они перестают различать границы допустимого. Свобода слова – это, конечно, святое, но надо думать, что говоришь.