Fb2Книга: Изгой. Том 1 | страница 9
Тело слушалось меня беспрекословно, все же мать смогла каким-то невероятным образом подобрать для меня максимально комфортную тушку для переселения.
Вскочив на ноги, я встал лицом к лицу с мужчиной небольшого роста и довольно щуплого телосложения. Он оскалился и сделал небольшой выпад вперед. Что он хотел сделать, осталось для меня загадкой, потому что горсть земли, грязи и пыли, которую я собрал в руку, перед тем, как подняться, полетела ему в лицо, попав в глаза. Не чистый песок, конечно, но это тоже смогло сбить решимость и отступить от меня, вытирая глаза грязной рубашкой из какой-то серой мешковины. Самому идти вперед и провоцировать жителей этой ночлежки было нерационально, но сдаваться без боя, без возможности за себя постоять в мои планы не входило.
В голове внезапно раздался какой-то подозрительный гул, и я потерял концентрацию, словно выпадая из текущей реальности. Несколько крупинок, оставшиеся в воздухе после водоворота призванной стихии, одна за одной начали собираться в небольшую тонкую нить, которая с каждым биением сердца становилась все длиннее и толще.
Удар в грудь чем-то твердым вывел меня из некого транса и, уже падая, я заметил, как оглушенный мной первый мужчина замахивается какой-то деревянной палкой, чтобы нанести следующий удар. До конца не понимая, что делаю, я сжал руку, хватая эту нить, которая по ощущениям была скользкой и холодной, как змея, и также, как пресмыкающееся пыталась вырваться из моего цепкого хвата. Хлесткий удар на манер кнута и эта нить, повиновавшись мне, оплела деревянное орудие, которое в мгновение вспыхнуло, а наседающий на меня мужик только чудом сумел разжать вовремя руки.
– Он опять вздумал призвать свою силу в моем доме! – взвизгнула старуха в наступившей тишине, после чего раздался разъярённый гул и уже, наверное, все гости этого гостеприимного дома решили мне отомстить за такое самоуправство.
Били преимущественно ногами, а я мог лишь прикрывать голову, чтобы по ней не сильно прилетало. Сколько это продолжалось, я не знаю. Просто в один прекрасный момент я уже не чувствовал боли. Внутри осталось лишь холодное равнодушие, и это был очень нехороший признак, очень нехороший.
В конце концов, обитателям ночлежки стало неинтересно пинать тело, которое никак не реагировало на их усилия и больше не сопротивлялось. Опять подхватив с двух сторон за руки, меня швырнули на кровать и оставили, наконец, в покое. Через пару минут вернулась боль.
Болело все тело, особенно внутри, а во рту я чувствовал металлический привкус крови. Похоже, что мне отшибли все потроха и жить осталось совсем недолго. Зря мама старалась, уж лучше бы я тогда, безболезненно после пули тапки откинул.