Книга: Ты снова станешь моей | страница 74

– Ты… предъявляешь права на ребенка, но при этом тебе даже в голову не приходит заглянуть в коляску. Отцовские чувства? Нам обоим сейчас станет смешно от этого предположения.

– Мне надо убедиться, что ребенок мой, тогда все по полной получишь.

Хриплю и непроизвольно утыкаюсь носом в ее волосы.

Скручивает, пиздец, как. Словно наизнанку выворачивает от ее чуть сладковатого охренительно вкусного запаха, что забивается в ноздри и достает до самого нутра.

– Он не твой.

Не верю. Не хочу верить.

– Но если, блядь, от Макса, – вырывается приглушенно, и от своих же слов начинает мутить, – почему ты его оставила?

Мне вдруг становится крайне важным прояснить этот вопрос.

А еще, охренеть, как нестерпимо хочу ее целовать.

Наклоняюсь и быстро прижимаюсь губами к ее манящим непокорным губам.

И тут же нехило и с размаху получаю по роже.

– Ты ненормальный совсем, – восклицает, словно приходя в себя и сама не до конца понимая, что сейчас произошло.

Дергается, пытается меня оттолкнуть.

Не позволяю.

Я и сам не до конца понимаю и стою сейчас, пошатываясь, словно пьяный.

Ребенок начинает хныкать в коляске и мне, сцепив зубы, и еле сдерживаясь, чтобы не надавить, приходится временно отступить.

– От Макса он. От Макса. А ты уезжай, откуда приехал, – талдычит, словно заведенная и начинает катить коляску вперед.

– В машину садись! – рявкаю я, уже представляя картины того, что сделаю с ней, если откажет.

– Не могу, сейчас у нас смена подгузника и кормление. Это такие вещи, Демьян, без которых малыш не может долго существовать.

– Покормишь по дороге.

– А подгузник? Если, как ты считаешь, малыш от тебя, неужели позволишь, чтобы он находился в грязном? Твой ребенок, Демьян, и вдруг в обкаканном подгузнике. Только представь себе, насколько это ужасно!

Вот бля, знает Заноза, на что надавить, хоть и переигрывает, доводя все до абсурда.

Но срабатывает все равно.

Приходится дать им возможность уйти, а самому заняться дровами, потому как бабка уже стоит наготове и смотрит на меня с укоризной.

Подхожу к поленнице, склоняю голову набок и осматриваю фронт работ, прикидывая, сколько полноценных тренировок в спортзале заменит эта гора.

– Всего-то на полчасика работы, Демьянчик, – подхалимски заливает мне бабка.

Ага, так я и поверил.

…

Через какое-то время пот начинает стекать по спине, и я решаю, пожалуй, избавиться от рубашки.

Стягиваю, откидываю ее в сторону, и вновь принимаюсь за дрова.

То и дело поглядываю в сторону соседского двора, где сначала ничего не происходит, а потом на крыльцо выходит Ви с ярко-розовым пластиковым ведром в руках и решительно направляется к веревкам, на которых ее семейка сушит белье.