Книга: Цена сомнений | страница 12

Вечером я сижу и тупо смотрю в окно. На улице уже темнеет, но я не замечаю красоту закатного солнца, а еще меньше стараюсь замечать веселый смех ребятни, резвящейся на детской площадке. Боль внутри меня притупилась, теперь она лишь звенит фоновым шумом. Голова гудит от боли, а низ живота тянет. Подперев подбородок ладонью, я пялюсь в пространство невидящим взглядом.

– Любань, я супчик сварила, – слышу за спиной.

– Спасибо, я не хочу, – отвечаю механическим голосом.

– Доця, ну не убивайся ты так. Знаешь, сколько абортов делают женщины за свою жизнь? Я вон аж три сделала. И ничего, живая.

Я поворачиваюсь лицом к ней и смотрю без единой эмоции. У меня нет ненависти к маме. Я ее даже понимаю. Она беспокоится о своем ребенке. Но пока моя собственная боль сильнее понимания и сострадания.

– Ладно, – вздыхает мама. – Я пойду к себе. А ты это… поешь, ладно?

– Потом, – шепчу я и снова отворачиваюсь в окну.

Когда же наступит полное отупение? Когда я перестану ощущать внутри себя этот огненный сдавливающий шар, обжигающий мои внутренности?

Остаток вечера я живу на автомате. Маме даже удается затолкать в меня одну поварешку супа и чашку чая. Приняв душ, я переодеваюсь в теплую пижаму, потому что меня знобит. Забираюсь под одеяло и смотрю с мамой новости. Телевизор стоит в моей комнате, так что я не могу попросить маму выключить его и оставить меня одну. Приходится терпеть.

Ближе к десяти вечера раздается звонок в дверь. Мое сердце нервно дергается, но я не двигаюсь с места.

– Кого это принесло в такой час? – бурчит мама и идет в коридор. Я сажусь на диване, спустив ноги на пол. Внутри так грохочет, что я едва слышу, как мама поворачивает замок и приоткрывает дверь, оставляя ту держаться на цепочке. – Чего тебе?

– Мне Люба нужна, – слышу голос Леши.

Вскакиваю. Потом снова сажусь. И опять встаю.

Я не знаю, как себя вести. Хочется броситься в его объятия и просить прощения за то, что сделала с нашим ребенком. Но в то же время и наказать за то, что не давал о себе знать почти две недели. Он заслужил это покарание, но как же мне хочется выплакаться на его плече! Чтобы пожалел меня, понял, приласкал и пообещал, что все будет хорошо.

– Спит она, – отрезает мама.

– Так разбудите. Теть Даш, я ж люблю ее.

– Ты пьяный, что ли?

– Выпил немного. Мы поругались, я расстроился.

– А она не расстроилась? – ругается мама. – Довел девочку, не ест ничего.

– Как не ест?

– Никак не ест!

– Пустите, теть Даш.

– Вот несчастье, – вздыхает она. – Иди уже. Обувь сними!

Через секунду дверь в гостиную распахивается, и в нее влетает Леша. Я подскакиваю на ноги. Даже не заметила, когда снова опустилась на диван.