Книга: Застенец 3 | страница 25

В общем, у меня возникло много вопросов. И нежелание Его Превосходительства говорить на эту тему еще больше подначивало их кому-нибудь задать.

Однако вскоре показалась Самара. С огромным частным сектором на окраинах, заводской зоной в Кировском и Промышленном районах, двумя пульсирующими артериями этого масштабного организма в виде Московского Шоссе и Ново-Садовой, множеством крошечных точек на Волге – паромов и катеров.

Мы пролетели высоко над городом и только ближе к Железнодорожному району стали снижаться. Забавно, но посреди миллионника крохотный островок магов выглядел как декорации к историческому фильму. Словно все это было ненастоящим.

Уже когда мы зависли над верфью и устремились вниз, Максутов вновь обратился к нам:

– Господа юнкеры, надеюсь на вашу сознательность, но все же повторю еще раз. О случившемся никто не должен знать. Ни родные, ни близкие, ни друзья. Даже между собой вам запрещено разговаривать. Это необходимо, чтобы мы не приняли ответных мер. И кстати, каждому из вас полагается по три сульфара с Медуз в качестве поощрения. Налог за полученные сульфары на этот раз вам платить не придется.

Игорь Вениаминович говорил, а я смотрел на него и не узнавал этого властного и решительного человека. Нет, Максутов всегда был, как у нас принято говорить, альфа-самцом. Однако после недавних событий я подумал, что мы с ним на одной волне. Блин, да что же это за незнакомец такой, заставивший Его Превосходительство так собраться! Любопытство лишь все больше усиливалось. Я точно должен все узнать!

Снаружи нас ждали все те же кареты. Мы попрощались со второй пятеркой и сели внутрь, а Максутов говорил извозчику, куда нас нужно отвезти. Что интересно, я оказался первый в очереди.

– Как думаете, что это вообще было? – не выдержал молчания и заговорил Аввакумов минуты через три.

Бабичев открыл было рот, но я опередил Константина.

– Его Превосходительство наказал нам не обсуждать произошедшее, – ответил я. – Мне казалось, это довольно понятно.

И вся карета вновь погрузилась в молчание. Все это я сказал не потому, что искренне так думал. Скорее знал, что Бабичев в любом случае донесет дяде о малейшем проступке лицеистов. Так уж пусть лучше выставит меня в хорошем свете. Ну, или хотя бы не выставит в дурном. Что тоже неплохо.

Наконец карета подъехала к моему дому. Судя по слегка удивленному взгляду Извольского, мой особняк не произвел на него должного впечатления. Ну, извините, чем богаты.

– Всего хорошего, господа юнкеры, был рад сражаться с вами плечом к плечу.