Книга: Секретные учения о самоисцелении. Катрин | страница 19

– Сейчас ты никак не вытащишь ее из этой давки, – сказал он, оглядываясь на массу поющих монахов и толпы деревенских жителей. – Я предлагаю вам просто посадить ее рядом и держать с собой до конца церемонии – тот, кто потерял ее, наверняка уже увидел нас и придет за ней. – Я заметила, что почти все смотрели на нас, люди внизу вытягивали шеи, пытаясь понять, что происходит и почему маленькая девочка срывает церемонию избрания следующего настоятеля Гемпил Линга.

Драгоценный настоятель повернулся и поднялся по ступеням к центральному трону, где только что сидела Хранительница. По обе стороны от него были расположены несколько более низких тронов для бывших настоятелей монастыря и приезжих сановников. Лама на троне справа выделялся среди остальных, он немного напоминал мужскую версию моей бабушки. У него была длинная аристократическая шея и его окружал ореол власти. Он холодно, с неодобрением посмотрел на меня, и я невольно вздрогнула. Но тут счастливый монах, Геше Лотар, уже потянул меня вниз к благообразным пожилым монахам, которые расположились в ряд прямо на помосте перед алтарями, состоявшими из огромных каменных плит, тянувшихся через всю переднюю часть храма.

– Что случилось, малышка? – громко прошептал он с улыбкой, наклонившись ко мне. Я посмотрела на него.

– Тот другой Лама, на низком троне. Он выглядит таким злым! – прошептала я в ответ.

Геше Лотар посмотрел вокруг.

– А, он. Это сам Отец-основатель! Тот, кто основал весь этот монастырь много лет назад; первый из наших настоятелей, и до сих пор именно он настоящий руководитель здесь, независимо от того, кого выбирают главным монахом. И он не совсем злой, – сказал Геше Лотар и сделал паузу, – просто суровый. Нужно быть именно таким, чтобы основать новое место, подобное этому, в стране, где раньше никогда не было много монастырей.

– О, – сказала я. И тут я попалась на глаза настоятелю, монаху, которого называли Драгоценным. Его трон, который в наших храмах представляет собой на самом деле просто причудливую подушку на очень высоком узком помосте, имел рядом с собой забавный столик с тощими ножками почти в человеческий рост. И там был монах с большим медным кувшином, поднявшим его так высоко, как только мог, наливая свежий тибетский чай в тонкую белую китайскую фарфоровую чашку на столе. Драгоценный подмигнул мне и указал на чай, а затем на меня, как бы говоря: «Ты тоже сможешь!»

– Но он выглядит очень дружелюбным человеком, – сказала я Геше Лотару, кивнув головой в сторону настоятеля.

– О, Драгоценный… он действительно такой. Нужно иметь большое сердце и отличное чувство юмора, чтобы быть настоятелем этого места или любого другого крупного монастыря. Видишь ли, монахи очень упрямые люди – нужно быть упрямым, чтобы оставаться монахом, – а чтобы управлять их большой группой, нужно быть мудрым и терпеливым человеком. Драгоценный, Геше Донье, он именно такой. И вдобавок скромный, и веселый, поэтому он всем нравится. Вот почему монахи выбрали его настоятелем еще на шесть лет, и это то, что мы все сегодня празднуем.