Fb2Книга: Дело бога Плутоса | страница 19
– Но? – переспросил Загорский.
Но не отправились.
– Почему? – полюбопытствовал действительный статский советник.
– Так вышло, – с некоторым раздражением отвечал патрон.
– Боюсь, такой ответ не покажется удовлетворительным никому, и в первую очередь – самому государю, – после некоторой паузы заметил Нестор Васильевич.
Тайный советник недовольно фыркнул, но все-таки объяснил, что после запечатывания государь лично передал ему оба конверта – с договором и с сопроводительным письмом. Было бы странно идти с ними в канцелярию и требовать, чтобы теперь их послали фельдъегерской почтой.
– Да и нет у меня таких полномочий, – сердито завершил свой монолог его превосходительство.
– Одним словом, вы взяли оба конверта и отправились с ними в министерство? – Загорский глядел на патрона, не мигая.
– Нет, – сварливо отвечал тот. – Я взял конверты, положил их в портфель и отправился домой – пообедать. Дело в том, что из-за разговора с государем я пропустил время обеда. Как вы знаете, желудок у меня больной, и если вовремя не пообедать, до ужина дело может вообще не дойти. Поэтому перед тем, как ехать в министерство, я решил заехать домой.
Завершив обед, тайный советник взял портфель с бумагами и поехал в министерство, чтобы оставить его в сейфе. Однако, перед тем, как спрятать портфель в сейф, он заглянул в него – и не обнаружил там ни конверта с сопроводительным письмом, ни конверта с договором.
– Ошибки быть не могло? – быстро спросил Загорский. – Может быть, вы выложили документы дома?
Тайный советник покачал головой: служебные бумаги из портфеля он выкладывает только в министерстве, эта привычка доведена им до автоматизма.
– Возможно, вы оставили их у государя?
Тоже нет. Он отлично помнит, как государь после запечатывания конвертов передает ему их в руки один за другим, и тот укладывает их в папку, а затем – в портфель.
– Таким образом, единственным местом, где я выпускал портфель с договором из рук, оказался мой дом, – заключил тайный советник.
Загорский, слушая рассказ патрона, хмурился все сильнее.
– Хорошо, – сказал он наконец. – Вы обнаружили пропажу. Что было дальше?
– Дальше я немедленно поехал домой, полагая, что конверты могли каким-то образом выпасть из расстегнувшегося портфеля и до сих пор лежат у меня дома. Пока я ехал, передо мной возникали самые неприятные картины: гнев самодержца, служебное расследование, отстранение от обязанностей, уголовное дело. Мозг мой закипал все сильнее и сильнее. Одним словом, когда я вошел в дом, со мной случился приступ, как раз этот самый гипертонический криз, о котором говорят доктора. После этого я три дня лежал, как бревно, и пришел в себя только сегодня.