Fb2Книга: Дело бога Плутоса | страница 22
– Все мое воспитание ограничивалось тем, что я целовал его в голову перед сном, – продолжал тайный советник. – И Платоном, и Катюшей занималась мать. Но Катя выросла сущим ангелом и утешением мне на старости лет, а Платон – сорванцом, при том худшей разновидности, то есть сорванцом скрытным. Скрытность эта и склонность к безобразиям с возрастом только усилились. Не буду вам тут расписывать его подвиги, из которых пьяные кутежи – вещь самая безобидная, однако подозреваю, что мать его сошла в могилу раньше времени именно из-за его бесчинств.
К службе Платон Николаевич оказался категорически неспособен, и после нескольких особенно безобразных выходок, когда Николаю Гавриловичу пришлось употребить все свое влияние, чтобы дело обошлось без последствий, он решил отправить сына в имение, в деревню. Однако там Платон стал попросту сходить с ума – так что управляющий каждую неделю слал тайному советнику панические письма и даже угрожал оставить место. Тогда отец по зрелом размышлении решил вернуть блудного сына назад, в столицу, чтобы тот, по крайней мере, все время был перед глазами.
Вернувшись в Санкт-Петербург, Платон Николаевич на некоторое время затих, но мир и в человецех благоволение длились недолго. Сын проявил неожиданный интерес к загранице…
– Это случилось внезапно? – действительный статский советник глядел на патрона с интересом.
– В первый раз отправился просто развеяться, но потом стал ездить с завидной регулярностью, – проворчал Николай Гаврилович. – Я не возражал, хотя он всякий раз брал у меня значительные суммы. В последние две поездки я даже вынужден был его серьезно ограничить. Тем не менее, это не поменяло его планов, он продолжал ездить в Европу, а возвращался с пустыми карманами.
– Вас это не насторожило?
Разумеется, насторожило. Однако отец полагал, что Платон просто увлекся какой-нибудь французской или итальянской вертихвосткой, и дело так или иначе разрешится само собой. Но дело, как видим, только усугубилось. К сожалению, по-настоящему об этом тайный советник задумался только сегодня. А, задумавшись, вспомнил об одной несчастной страсти своего сына: он очень любил карточные игры. Играл, разумеется, на деньги и часто проигрывался. Когда об этом узнал Николай Гаврилович, он пригрозил лишить его наследства, и так напугал, что тот клятвенно пообещал больше никогда не садиться за игру.
– Вот вам и ответ, зачем он ездил в Европу, – заметил Загорский. – Здесь он играть боялся, а за пределы России ваше всевидящее око не достигало.
Патрон поморщился, как от зубной боли. Увы, он слишком был занят государственными делами и слишком мало интересовался жизнью сына, которого считал взрослым человеком. И вот, наконец, пришла расплата.