Книга: Сердце Гудвина | страница 26

– Мы книжку обсуждаем, – нашлась подруга. – «Волшебник Изумрудного города». Знаешь такую?

Плечи Лу, прислушивающегося к нашему разговору, затряслись.

– Мартов тоже из книжки? – продолжил ироничный допрос Проскурин.

– Аксенов на нас уже смотрит! – Я пихнула одноклассника в плечо, но было поздно.

– Девочки! – математик выдержал укоризненную паузу. – Уу вас очень несерьезное отношение к моему предмету. Или, быть может, вы не собираетесь поступать в вуз?

В его взгляде читалась внутренняя боль.

– Собираемся, – пристыженно отозвалась я.

– В таком случае вам стоит хоть немного меня послушать! – Учитель выдержал многозначительную паузу. – И очень прошу тебя, Алиса, придумай, пожалуйста, способ убирать волосы, они отвлекают.

– Кого отвлекают? – не поняла я.

– Тебя же саму!

Он пошел дальше, выкладывая на парты тесты, а я, глядя ему вслед, поняла, почему жена его бросила. Эта мысль возникла просто так, из ниоткуда. Я ничего об Иване Сергеевиче не знала и не испытывала к нему ни капли неприязни, скорее наоборот. Но то, что я подумала про его жену, было из области неизвестно откуда берущихся знаний, которые рождали во мне предчувствия. Порвавшийся чайный пакетик означал, что нужно перестать суетиться, рекламный звонок предвещал неприятный разговор, а найденная на улице перчатка предостерегала от собственной потери.

– Странный Аксенов сегодня, – сказала Ксюша, когда мы вышли на перемену.

О своих предчувствиях, знаках или видениях она, тщательно соблюдая правила Ириной прабабушки, никогда не упоминала.

– Интересно, почему его жена бросила? – спросила я.

– Потому что он газлайтер.

– Думаешь?

– Он разговаривает с нами как с умственно отсталыми, словно мы ущербные или маленькие.

– Математики все такие. Ромка теперь тоже.

– Да нет. Он и с нашими нормально. А Веню вообще хвалит постоянно.

– Может, женоненавистник?

– Девчонки-ашки его обожают.

– Черт! – резко остановившись, спохватилась я. – Я телефон на стуле оставила.

– Как это?

– Сунула его под попу, когда Иван Сергеевич тесты раздавал, и забыла.

– Вот, блин!

Мы кинулись обратно в класс, он уже заполнился ашками, и на моем месте сидел Кеша Ершов.

Тот еще тип, с которым без должного повода я старалась не пересекаться. Ксюша считала его интересным, а я опасалась.

У него было резкое, острое лицо с большим широким ртом и длинным носом, привлекательное и непривлекательное одновременно. Когда он наклонял голову и из-под рваной стрижки вороньих волос торчал только его нос, он казался даже страшным, но стоило ему посмотреть на тебя в упор, как отвести взгляд было невозможно. Он словно цеплял на крючок и держал столько, сколько хотел сам.