Книга: Чужая школа | страница 2

Он едва успел восстановить атмосферу и плюсовую температуру до того момента, когда ритуальная гексаграмма засветилась призрачным, пульсирующим светом и выплюнула из себя около двух десятков гуманоидов, кубарем покатившихся по пыльному металлическому полу. Ну вот они и прибыли. Теперь все пойдет по-другому. Может, и ему удастся найти себе новый смысл жизни. Древний разум очень на это надеялся.

Звонок будильника вырвал Ивана Афанасьевича из тяжелого сна, в котором за ним кто-то гнался, кто-то темный, страшный и неумолимый.

– Фу ты, пакость какая… – вытер рукой со лба холодный пот директор школы. – Приснится же…

Да, давно ему не снилось кошмаров. Пожалуй, что со времен службы в армии, а тому уже больше сорока лет. Он покачал головой, почесал бороду и бросил взгляд на циферблат будильника на столе напротив. Всего-то половина седьмого, можно было бы еще поспать, так ведь не заснет. Противно болела и дергала нога, сегодня явно придется ходить с палочкой, покалывала печень, ныла поясница, давала о себе знать старая рана на спине – еще в Афганистане получил, во время упомянутой уже срочной службы. Да, не заснуть. Вставать не хотелось, однако придется – в глотке пересохло, да и белого друга навестить не помешает.

Иван Афанасьевич облизал сухие губы и с тоской посмотрел на стакан с водой, стоящий рядом с будильником. В этот момент все и случилось. Стакан медленно поднялся в воздух и не спеша поплыл в сторону ошалевшего от такой картины директора. Такого не могло быть просто потому, что не могло быть никогда! Однако собственные глаза говорили Ивану Афанасьевичу обратное: стакан все так же плыл по воздуху к нему, а подплыв, ткнулся прямо в ладонь. Директор взял этот стакан и уставился на него вытаращенными глазами. Затем залпом выпил воду и задумался.

Ведь это не первый странный случай, черт возьми! Просто раньше он старался не обращать на такое внимания, убеждая самого себя, что ему почудилось. Похоже, не почудилось, и в школе № 3 города Сафроновска действительно происходит что-то странное. А уж если вспомнить шепотки окрестных бабок о том, что ее построили на проклятом месте, где испокон веков никто не селился, так вообще появляется повод задуматься. Похоже, эти слухи возникли не на пустом месте.

Иван Афанасьевич принялся лихорадочно вспоминать все, что он порой замечал, но старательно не обращал внимания, не веря, что такое в принципе возможно, и тем самым обманывая самого себя. Несколько эпизодов всплыли в памяти, и он тихо выругался. Взять хотя бы тот, когда дети перекидывались портфелями в раздевалке – эти самые портфели всегда оказывались у них в руках, ни один ни разу не упал, даже если летел из противоположного угла, делая по дороге пару виражей. А если вспомнить, как дежурные мыли пол? Ведь видел же, что тряпка сама елозит по этому самому полу! Почему не обратил внимания? Решил, что показалось? А мел, прыгающий в руку учителя? Ведь и с ним такое не раз случалось! Но это почему-то казалось правильным, само собой разумеющимся.