Fb2Книга: Тайна бумажных бабочек | страница 23
Пустые, но не менее грязные полки в той части, что была когда-то явно отведена под винный погреб, не сохранили ни малейших следов от лежавших или стоявших здесь когда-либо бутылок или бочек и наводили на мысли о том, что тут никогда и ничего не хранили. Сундуки с оторванными и небрежно отброшенными в стороны крышками были абсолютно пусты, как карманы пьяного нищего. Ощущение полной безнадёжности пронизывало каждый квадратный дюйм этого унылого до зубной боли помещения, вызывая желание плюнуть, махнуть на всё рукой, развернуться и подняться по скрипучей лестнице с давно рухнувшими перилами наверх.
Но вся проблема состояла в том, что и наверху было немногим лучше. Всюду: в просторном, но пустом и до жути замусоренном холле, в каждой из семи комнат второго этажа, в хозяйских покоях и прилегающем к ним кабинете, даже в кухне и подсобных помещениях – везде царили запустение, грязь и отвратительный дух брошенного дома. Не оставленного, не опустевшего, а именно брошенного на произвол судьбы, не нужного абсолютно никому, разрушающегося и умирающего. Если не найдётся хозяин, то пройдёт ещё пара десятков лет, крыша окончательно просядет, стены не выдержат её веса и сложатся внутрь, как кубики в выстроенной неумелой детской рукой игрушечной башне. И тогда дом умрёт окончательно.
Скорее всего, все вокруг давно смирились с такой судьбой этого старого каменного двухэтажного особняка, когда-то очень давно украшавшего собой берег изумительного озера, сейчас тоже заросшего кувшинками и затянутого ряской. Ремонтировать поместье сложно, да и не получалось ни у кого – стоило какому-нибудь предприимчивому дельцу начать реставрацию дома, с ним (с дельцом, не с домом) тут же что-нибудь случалось. Кто-то стремительно разорялся, и у него просто не оставалось средств для завершения ремонта. Кто-то заболевал, и проблемы со здоровьем становились для него гораздо важнее и насущнее, чем забота о старом доме. Кто-то начинал работы, но потом пропадал, и никто больше его не видел и не слышал. Постепенно желающих отремонтировать особняк становилось всё меньше, а со временем они совсем исчезли, и окрестные жители просто ждали, когда стены рухнут сами, так сказать, без помощи со стороны.
Я прислушивалась к чувствам дома, но не могла уловить ни единого отголоска, ни малейшей эмоции или хотя бы её тени – ничего, совершеннейшая пустота и тишина. Очень странно, вообще-то: хоть какие-то отголоски магии должны были остаться. Хотя, может быть, пока так даже лучше…ну а уж потом разберёмся.
– …тогда всё сразу и оформим, мисс Глория, вы ведь позволите так вас называть на правах старшего, – преувеличенно бодрый и до приторности сладкий голос мистера Бродвика, агента по недвижимости, такой же скользкий и круглый, как и он сам, ворвался в мои мысли и вернул в суровую реальность.