Книга: Перебежчик | страница 10

– Великий человек. – Снова вылез со своими комментариями Владимир Александрович, чем вызвал у меня желание дать ему в морду.

Просто так. Чтоб трындел поменьше и более понятно. А ещё лучше, если бы Калинин вообще заткнулся. Мы бы шустро сходили в цеха́, пока точно не понимаю, зачем, и разошлись бы с Алексеем Андреевичем в разные стороны.

– Да уж… – Мужик вздохнул. – Хоть он мой родной отец, и, возможно, это неприлично будет выглядеть, но не могу не признать, действительно великий… Даже я по началу насчёт сверхзвука сомневался. Нет, не отметал эту мысль. Ни в коем разе. Просто думал, не рано ли мы взялись. Теперь наш ТУ-144 известен во всем мире. Видите, даже с Кубы едут ради него.

То, что название самолёта и слово «наш» стояли в одном предложении, привлекло мое внимание. Я посмотрел на мужика более внимательно. Рожа незнакомая, хоть убейся. Но он явно считает самолет, названный в честь своего создателя, личным достижением.

– Твою ж мать… – Вырвалось у меня против воли. Слишком неожиданной была мысль, пришедшая прямо в эту секунду.

– Что, простите? – Алексей Андреевич уставился на меня с улыбкой. Калинин – с удивлением.

– Говорю, ни черта ж себе! Даже в Кубе всем нужен наш самолет. Вот ведь…здо́рово… – Хотел сказать «круто», но подумал, не поймут.

– А-а-а-а-а… Ну, тогда точно, твою ж мать! – засмеялся Алексей Андреевич, фамилия которого, если я не дурак, наверное, Туполев. А отец его – тоже, выходит, Туполев. То есть, сейчас рядом со мной стоит человек, имеющий прямое отношение к бо́льшей части отечественного самолётостроения. Так, что ли?

– Представляете, как много это значит для отца? Он, конечно не признает вслух, но поверьте, после ареста, когда его обвинили во вредительстве и шпионаже…после всех лет…более пятидесяти летательных аппаратов, около сотни различных модификаций… – Алексей Андреевич помолчал секунду, а потом решительно махнул рукой. – Нет! Точно знаю, как важно все это для отца.

Я с умным видом мотылял башкой, будто китайский болванчик. Мол, знаем, понимаем… Хотя ни черта не понимал. Я толком даже не могу сообразить, какой из двух Туполевых – тот самый. Выходит, оба, что ли? И с хрена ли отца обвиняли в шпионаже? Первый раз слышу. Хотя, что уж греха таить… я слишком многое в этой новой жизни делаю в первый раз.

В общем, спустя два часа брождения по цехам, где Алексей Андреевич облазил каждый уголок, опросил каждого сотрудника, обнюхать каждую деталь, я, наконец, выяснил бо́льшую часть нужной мне информации. Естественно, не в прямую. Просто слушал внимательно, попутно задавал ненавязчивые вопросы.