Книга: Злобный заморыш. Книга первая | страница 41

– Говорите! Унижение лучше неведения, но оба они стократно хуже вас!

– Я вам помогаю, а потом мы расходимся каждый своей дорогой. В разные стороны, – сделал я очень рациональное и приятное предложение, добавив от себя щедрый и совершенно бесплатный бонус, – Даже подскажу куда вам двигаться для того, чтобы вновь оказаться среди людей самым быстрейшим образом.

И… я снова её сломал. На этот раз потрясенное молчание длилось едва ли не две минуты, что было довольно немало для девушки, чей худой зад открыт природному сквозняку.

– Я согласна!

Освобожденная из одежного плена девушка оказалась существом на вид еще более тревожным, чем я себе воображал. Худая как палка и высокая как жердь, она была похожа на человекообразного паука, решившего жить как панк. Прическа, похожая на сердитого ежа, острые черты лица, среди которых особенно выдавался тонкий узкий нос, огромные карие глаза почти черного оттенка… и резкая манера движений, выдающая мелкого хищника. Воплощенная в худосочном теле неприятность.

Как только эта бедовая каланча оказалась на земле, она тут же метнулась к незамеченному мной баулу, лежавшему, как оказалось, буквально у нас под ногами. Оставалось лишь досадливо клацнуть зубами, но без особого негатива – грабить это ходячее несчастье после спасения было как-то совсем не с руки. Вновь твердо решив, что здесь моя работа выполнена, я громко объявил худышке направление на Эйлеэм, куда направились мои не слишком чистые на руку однокашники, а затем вовсю припустил по своим делам. То есть подальше от этой достойной Эскильды Картенбауэр, благородной леди с каких-то там островов.

Разумеется, она меня обманула. Спустя полчаса, когда я уже расслабился, начиная забывать о коротком забавном приключении, последствия моего доброго поступка вынырнули у меня из-за спины, чтобы довести меня до инфаркта, пожаловавшись мерзким высоким голосом:

– Я передумала, сударь Уленшпигель!

В бауле у этой… каланчи оказались шмотки. Переодевшись в бархатный брючный костюм вполне приличного вида, она тут же рванула за мной, практически сразу настигнув, но не приближаясь. Схорониться за деревьями этому гибриду палочника и человека не составляло ни малейшего труда, так что, дождавшись, пока я успокоюсь и пойду ровнее, она тупо выпрыгнула из засады и оповестила, что к счастью (чьему?!) идет в одном со мной направлении. Обо всех этих приключениях она поставила меня в известность еще до того момента, как моё сердце перестало танцевать тантареллу от испуга.

Мысль о убийстве этой стервозины я смаковал как изысканнейшее вино…