Книга: Зимнее солнце | страница 1

Сюжет книги частично основан на реальных событиях.

Изучение человеческого разума – путешествие, которое никогда не завершится.

Девушке, сидящей в такси, оставалось жить от силы минут двадцать. Она просто еще не знала об этом.

Хотя, конечно, догадывалась – и догадываться начала уже давно. О том, что не все в порядке, так и вовсе несколько недель назад, когда началась вся эта история. Нехорошее предчувствие появилось у девушки сразу, с первой встречи, после того как она открыла дверь. Мужчина, стоявший на пороге, еще ничего не сделал, а его невольной собеседнице сразу же захотелось податься назад, спрятаться, создать преграду между собой и этим человеком. Запереть все замки и долго-долго не выходить из дома одной.

Она сдержалась, конечно. Он был мил и вежлив. За ней наблюдала соседка по комнате. Не было ни единой причины вести себя как истеричка. Девушка убедила себя, что проблема не в госте, проблема в ней, это у нее нервы шалят. Мужчина просто стал случайной жертвой ее настроения, он вел себя безупречно, дальше обязательно станет лучше.

Однако дальше стало только хуже. При каждой их встрече у девушки будто мороз шел по коже. И не важно, какая погода царила за окном, насколько хорошо топили в комнате, холод появлялся всегда, мышцы невольно напрягались, сердце начинало биться быстрее. И это было не взволнованное сердцебиение случайной влюбленности, это был барабанный бой, прилетевший из времен, когда не было города, а было племя, и джунгли, и дикие звери. Дерись или беги – вот чего требовал этот грохот внутри. Но она, конечно же, не побежала и уж точно не устроила драку. Она была цивилизованной женщиной двадцать первого века.

Поэтому она просто терпела, сидела на месте, делала свое дело. А мужчина по-прежнему был вежлив и внимателен, он говорил строго по делу, и девушка никогда бы не смогла объяснить ни своим друзьям, ни тем более полиции, что ей не нравится. Но она-то знала… Как же он смотрел! Взгляд темный такой, блестящий, как битое стекло, покрытое свежей кровью… Этот взгляд видел больше, чем человеческие глаза, и преграды для него не было, его не останавливали ни слои одежды, ни скрещенные на груди руки. Он видел все, надрывал кожу, нырял в артерии, ввинчивался в мышцы. Он забирался в голову и царапал черепную коробку изнутри сотнями темных образов – того, что еще не случилось, но могло случиться.

Беда в том, что взгляд этот распознавали инстинкты. Те самые древние, звериные, которые позволили человечеству прожить так долго и при весьма скромных природных данных взобраться на верхушку пищевой цепи. Мудрые инстинкты, которые знали исконную правду – о жизни и смерти.