Книга: Изгнанник на цепи. Книга вторая | страница 16

– Опять он?! Йошинари-сенсей, разве Эмберхарт-кун теперь будет каждый урок вести? – полушутливо возмутился Икари Кёйке, увидев, как я пробираюсь с дипломатом к классной доске.

– Учитель обязан предоставлять своим ученикам лучшие знания из возможных, – сухо ответил огненноволосому весельчаку Наото Йошинари, наш лысый преподаватель боевой подготовки, – Эмберхарт-кун куда лучше осведомлен о современном вооружении и способах его применения… в других частях света. Мы должны быть благодарны ему за желание делиться знаниями.

– Как непатриотично! – фыркнул неугомонный жених старосты. Несмотря на то, что он делал это в шутку, большинство японских студентов в классе на полном серьезе закивали, соглашаясь с провокатором.

– Пуле плевать, в кого вы верите, как долго обучались и насколько считаете себя сильными, – взял слово я, доставая один за другим револьверы из чемоданчика и раскладывая их на учительском столе. Выложив последний, я обвёл класс взглядом, не задерживаясь на отдельных лицах, и продолжил, – Огнестрельное оружие делает всех одинаково мёртвыми. Моя задача на этот урок – показать вам некоторые нюансы…

– Мы все сделали выводы с прошлого урока, – негромко, но отчетливо пробурчал Токи Хасегава, парень с фиолетовыми волосами и почти белыми радужками глаз. Ему, потомственному лучнику, очень не по душе были лекции о огнестреле. В моем лице он видел конкурента своему искусству стрельбы.

– Какие именно выводы? – обратился я к нему, игнорируя довольно нахальное для местных поведение, заставившее нахмуриться Йошинари.

– Усилить тренировки по защитным техникам, – начал неторопливо, но внушительно перечислять стоящий Хасегава, под полные энтузиазма кивки класса, – Также по быстрым атакующим техникам и боевому перемещению. По уверениям моих тренеров, через год-полтора, я смогу выдержать шесть попаданий из показанного тобой "раганта". Если стреляющий в меня попадёт, конечно!

Вновь раздались выкрики с места. "Мне за год обещали!". "Я приложу все силы и справлюсь за девять месяцев!". "Эмберхарт, садись на место!". Я возвел очи горе и страдальчески посмотрел на преподавателя, имевшего вид, как будто он съел миску лимонов. Йошинари скрестил руки на груди, привалился плечом к стене у двери и изобразил на лице выражение "абонент не доступен". Мол, не любят тебя местные детишки, так разбирайся с ними сам. При молчаливой, точнее – чуть слышно сопящей поддержке Распутина, смотрящего на меня как на мученика.

– СТО ЙЕН!

Рявкнуть получилось хорошо, от души. Сам от себя не ожидал, что выдам настолько злой и холодный вопль, который не только заткнет галдящих недоумков, но и заставит Йошинари почти упасть. Убедившись, что дети замолчали, я продолжил, сохраняя холодный и презрительный тон.