Fb2Книга: Осколки света | страница 24
В тот день директор вызвал его мать. Родители Кэти тоже пришли, но она отказалась объяснить, чем так расстроила Адама. Только ответила, что мы с ней играли, а потом Адам ее толкнул. Со мной она не разговаривала, даже не глядела на меня. Вообще не замечала. Двери ее «дома» закрылись наглухо. Свет погас. Мурлыка тоже куда-то пропал.
Мы больше не видели Адама в «Чейпл-Лейн». Судя по обрывкам разговоров, его забрали в приют из-за сложных обстоятельств в семье. Кэти не ходила в школу до конца четверти, а на рождественских каникулах ни разу со мной не заговорила, даже обычным способом. Ее мама, Мэгги, заглянула к нам пообедать, но Кэти осталась дома, и мой подарок ей так и лежал нетронутый под елкой. Когда опять началась учеба, я спросила Кэти, в чем дело. Она притворилась, будто не поняла вопроса, и села за парту к Лорелей Джонс, домой пошла с ней за ручку, а одноклассникам велела мне передать: мы больше не лучшие подруги.
Почему? Что я сделала не так?
Ее потемневшие глаза были непроницаемы. Прежде открытый для меня «дом» пестрел знаками: «ВНИМАНИЕ! ПОСТОРОННИМ ВХОД ЗАПРЕЩЕН». Даже в гостиной не горел свет. Ни следа Мурлыки в тени. Я протянула Кэти руку, но она отвернулась и яростно тряхнула головой; темные волосы расплылись в пятно.
– Пожалуйста! Я хочу с тобой поговорить.
Опять она тряхнула головой.
– Я сегодня такую смешную штуку видела!.. Впусти меня, покажу.
Обернувшись, она смерила меня холодным, колючим взглядом, как у сокола на охоте.
– Я больше не хочу так делать. Никогда. Отстань от меня!
Весь вечер я прорыдала в подушку. На следующий день Кэти и смотреть на меня не хотела. Я твердила себе: она вернется. А как иначе? Она ведь моя лучшая подруга. Но как бы я ни старалась, как бы ни отправляла ей послания сигнальным зеркалом, ответа не получала. Мы по-прежнему виделись в школе, наши родители общались. Иногда мы даже играли, если поблизости не было ее друзей, но только в салочки, прятки и Барби. Порой Кэти заглядывала ко мне поиграть в твистер или посмотреть телевизор. Однако наша тайная игра в «домик» и волшебная дружба подошли к концу.
У каждого ребенка есть свои детские горести. Маленькие невзгоды. Маленькие предательства. Никто не обратил внимания на мои печали и не расспрашивал о дезертирстве Кэти. Кроме моей мамы – она расстроилась не меньше моего. Мэгги, мать Кэти, всегда присутствовала в нашей жизни, вот и от нас ожидали такой крепкой дружбы. «Очень важно сохранить друзей, – говаривала мама. – Мы с Мэгги дружили задолго до того, как я встретила твоего папу». Теперь, когда отец умер, она частенько повторяет: «Подруги переживают мужей. Поэтому надо поддерживать связь». Возможно, поэтому в ее голосе звучит такая грусть, когда мы говорим по телефону, – у меня нет близких друзей. Моя пустота, ее разочарование. Две стороны одной удручающей медали. Будто Кэти Малкин связывала нас, как нить. К концу первого класса мы с Кэти настолько отдалились, что мне самой сложно поверить в нашу былую дружбу. И разумеется, к тому времени игра в «домик» переросла в нечто иное.