Книга: Каменные человечки | страница 22

– Поговори со мной. От разговоров вреда не бывает. Только молчание убивает.

– Вреда, может, и не бывает, но правда ли, что от них есть толк? – На мгновение их глаза встретились, и взгляд Клэрмонта переместился на портрет на полке. Он пожал плечами. – Той женщине, которая только что ушла, они не помогли.

– Понятно. – Уолстейн слегка улыбнулся и кивнул. – Теперь ты читаешь мысли.

– Говорите как хотите, но вылеченной она точно не выглядела.

Он еще раз быстро оглядел небольшое помещение: письменный стол, пол, ковер. Проверяя и перепроверяя, знакомясь с подлинной природой офиса, убеждаясь, что офис существует отдельно от него и то неведомое, что бурлит у него в голове, не прячется в темном углу за столом доктора Уолстейна, чтобы сбить его с толку, ошарашить. Но легче от такой проверки не стало. Если в огороде у матери могла двигаться земля, то двигаться могли и ковры, и мебель, и даже стены.

– Итак. – Доктор хлопнул себя ладонями по бедрам. – Лекарство, похоже, действует. Те плохие сны наяву вроде бы прекратились. Для начала неплохо. Думаю, ты делаешь успехи.

– Это ничего не значит. Ничего. Все будет продолжаться. Как уже было в марте. Как я рассказывал вам в прошлый раз. – Клэрмонт опустил глаза и заметил, что его нога отбивает быстрый ритм.

– Пусть так. Тогда помоги мне понять. Я не смогу помочь, если ты не хочешь обсуждать со мной то, что тебя пугает. Каждый видит сны, в том числе и сны наяву. Твои очень важны. – Уолстейн подался вперед. – Сны – такая же часть каждого нас, как, скажем, вождение автомобиля, рождение ребенка или работа. Более того, сны говорят что-то уникальное о каждом из нас и, если удается расшифровать их язык, могут дать нам ценную информацию.

Клэрмонт закрыл глаза. Он не хотел злить доктора. Ему требовалась медицинская помощь. Он всегда был человеком замкнутым, но в последнее время ему захотелось общения. Единственная проблема заключалась в том, что его могли счесть неуравновешенным, слишком странным, и тогда ни одна девушка не захочет ни встречаться с ним, ни принимать его всерьез. Особым объектом его желаний была Бонни Мортон, очаровательная дочь соседа, за которой он с таким увлечением гонялся в детстве, когда они играли в прятки. Неделю назад они случайно встретились в центре Уиверсвилла, и она узнала его, поздоровалась и помахала рукой, одарив широкой улыбкой, дав то, за что он мог зацепиться. Надежду. Несколько дней он мысленно прокручивал этот короткий эпизод, представляя, что ее легкое «привет» и взмах рукой означали нечто большее, что он в самом деле ей понравился и она хочет, чтобы он пригласил ее на свидание.