Книга: Спорим, она будет моей | страница 25

– Вошла уже, Василина. Говори, – кивает она.

– Анастасия Сергеевна, можно мне уехать домой? Очень-очень нужно. Я все нагоню, вы же знаете. У меня там мама…

– Хуже стало?

– Нет, просто… – не знаю, как объяснить. Это слишком долго и лично.

– Мы же говорили с тобой об этом. Если ты продолжаешь учиться у нас, то поблажек из-за диагноза мамы, кроме экстренных случаев, не будет. Детка, ты согласилась. А сейчас нас еще проверяют в связи с изменениями в лицее. Даже посещаемость на строгом контроле. Если не тянешь, давай мы переведем тебя в хорошую, но обычную школу. Там и требования другие.

– Нет, – кручу головой. – Мне очень нужно будет поступить по программе лицея.

– Знаю, – кивает Анастасия. – Поэтому прости, я не могу тебя отпустить без весомой причины.

– Я поняла. Извините, – вздохнув, выхожу из ее кабинета.

Ладно. Мамочку же сегодня у меня не заберут. Они просто не смогут, а я с Платоном поговорю и может быть у нас появится шанс побороться за то, что пытаются отобрать.

Расстроенная вхожу в кабинет истории. Влада уткнулась в свой реферат, ей сегодня его зачитывать. На моей половине стола лежит шоколадка… опять швейцарская. В этот раз на упаковке нарисован аппетитный фундук.

Беру ее в руки, чтобы вернуть Яну. Под ней записка. Разворачиваю свернутый вдвое листок и читаю вопрос, написанный красивым, каким-то совсем не мальчишеским почерком:

«А со мной пойдешь на свидание?»

Ян

Молча положила мне шоколадку на стол после урока и убежала. Были бы ноги, я бы догнал. Амелина и записку вернула. Я надеялся увидеть в ней ответ. Ничего… скомкал, кинул трехочковый в урну.

– Братишка, есть идешь? – напротив меня возникает Никита.

– Нет. Воздухом пойду подышу. Возьми мне яблоко или апельсин. Больше ничего не хочу.

– Ты мне так и не рассказал, как съездили в клинику вчера, – напоминает он.

– Потому что рассказывать нечего.

Снимаю коляску с тормоза, выезжаю в коридор. Никита задумчиво идет рядом. В душу не лезет, знает, что бесполезно. У меня в руках эта проклятая шоколадка и я начинаю заморачиваться еще сильнее. Именно на этой девчонке заморачиваться! Если по сторонам глянуть, я ищу ее. Вчера весь вечер о ней думал. Запала куда-то глубоко в меня. Не отпускает. Надо, чтобы отпустило.

Выезжаю на улицу, спускаюсь по крыльцу.

– Оставь меня одного, – прошу помощника. – А то тебя уволят.

Я здесь и сам справлюсь. Смотрю, куда развернуты камеры на стенах корпуса. Уезжаю за него и качусь вглубь через аллею. Слякотно, сыро, холодно, местами скользко. Дворники отлично почистили дорожки на лицевой части двора, а здесь так, чтобы было.