Книга: Охотник на богов. Том 2 | страница 37

Хартог тем временем ждал от меня согласия и изображал равнодушие.

– Хорошо, я дам залог в озвученную сумму, – ответил я наконец, – но за это вы поставите мне отработанные трудодни на неделю вперёд и дадите на это время отгул.

Старик закатил глаза.

– Смотрю, ты своего не упустишь, парень? То скидку просишь, то неделю отгулов. И что мне теперь делать с тобой? Знала б моя матушка…

– Вы согласны или нет? – перебил я его.

Матушка Хартога, видимо, была удивительной женщиной, но слава богу, что мне не довелось с ней познакомиться.

Продавец вздохнул, тяжко так, с таким видом, будто его только что обманули, но он готов стерпеть все страдания ради общего блага человечества.

– Ладно, ЛасГален. Но если за время отгула ты ввяжешься в неприятности, то я за тебя заступаться не буду. Так и знай. Мне тоже проблемы не нужны. Веди себя тихо, никуда не лезь. К тому же, на тебе всё ещё ограничение на свободу, наложенное главой Йешу. Так что тебя всё равно из города не выпустят.

Вот чёрт. Я совсем забыл про ограничение.

Ради поездки в Земли Рассвета с меня временно сняли запрет на выезд, но по возвращении снова его вернули.

– Можете не беспокоиться, я буду паинькой, – со всей убедительностью заверил я.

Но Хартог отчего-то мне не поверил, опять закатив глаза и мучительно вздохнув.

– Тогда убирайте этого морфи в подсобку. – Он указал на гоблина, а затем – на слугу-брюнетку, что стояла рядом: – Вот эту поставьте на середину витрины.

Я и Мозарт сразу занялись делом. Под злобный бубнёж Годфреда убрали с витрины гоблина, унесли в подсобку и положили в старую коробку, а затем подняли на верхнюю полку, подальше от чужих глаз… и Хартога заодно.

Годфред понаблюдал за нами и в конце концов объявил:

«Ну всё, ты допрыгался. Я с тобой после такого предательства вообще не разговариваю».

Он обиделся, как маленький. И это Бог Вечной Ярости. Я ведь для него стараюсь, а этот засранец нос воротит. Ну и хрен с ним, всё равно он будет делать так, как я скажу. Мы оба это понимали.

Когда надо было переставлять на витрине морфи-брюнетку, то Мозарт всё сделал сам, намеренно потеснив меня плечом. Он бережно обхватил куклу-девушку за талию, приподнял и перенёс на центральное место витрины, после чего аккуратно поправил простыню на её плечах и длинные чёрные, как смоль, волосы.

Пока он возился, я подобрал ему костюм по размеру.

Одежды десятых размеров было немного, да и та рассчитана на морфи с идеальной заводской фигурой, но один из серых костюмов более-менее подошёл бы Мозарту, даже с его неказистой фигурой и длинными руками. Его я присмотрел ещё утром. Плюс ботинки.