Книга: Трудно быть феей. Адская крестная | страница 12

Белоснежное блюдо сверкнуло на солнце и пустило зайчика, голубая каёмочка подмигнула разноцветными бликами, яблочко наливное прыгнуло прямо в руку Соловью-разбойнику. Установив тарелку, запустил он фрукт по кругу. Вскоре донышко задрожало и показало картинку.

– Батя, ты? – прогудел басом кто-то по ту сторону средства волшебной связи.

– Я, кто ж ещё? – ворчливо ответствовал Соловей-разбойник. – Ну как там у вас? Как мать? Как сёстры?

– Матушка рвёт и мечет по-прежнему, на охоту ускакала на дальние озёра. Лук свой богатырский со стены сняла, – прогудел старший сын и наследник Чудо-юдо Соловеич.

Соловушка крякнул и в затылке почесал: не бывало такого сто лет в обед, чтоб супружница дарёное отцом оружие снимала. Да ещё и в даль такую из терема унеслась.

– А поехала на чём? – уточнил Соловей.

– Так на буланом, батюшка. Сама цепи с него поснимала, водой ключевой напоила, вскочила в седло – только их обоих и видели. Земля сутки дрожала от топота копыт, три дня солнышко не видать было за пылевым столбом.

Закручинился Соловей-разбойник ещё больше прежнего. Нет, не простила его любушка, да и простит ли теперь – неведомо.

– Как сёстры? Подобру-поздорову ли?

– Все в здравии. На днях к Пельке сваты приходили, да я их отправил восвояси: ни отца, ни матери дома нет. Так ревёт теперь белугой, дурында.

– Кто такие? Каких родов-земель?

– Дык, с новых земель, что за морем-океаном лежат. Ни роду, ни племени здешним свахам неизвестного, – пожал сажеными плечами в блюде старший сын Чудушка. – Ты-то там как, батюшка? Может, надо чего? Так я примчу – привезу.

– Всего в достатке, – махнул рукой Соловей. – Не утруждайся. Стариной тряхнул, буйную молодость вспомнил. Всего вдосталь – не пропаду, – потеребил бороду, почесал в затылке. – Ты вот что, пошли соколиков тайно за матушкой присмотреть: не обидел бы кто. Всё мне спокойней будет. Пусть поохотится, дурь-то выкинет. Глядишь, вернётся подобрей, так и сообщи мне сразу. А я уж с дарами-подарками на поклон приду, мириться-каяться.

– Добро, батюшка, – кивнул Соловеич.

– Ну бывай, на днях позвоню.

Соловей-разбойник снял яблочко – донышко помутнело, картинка пропала. Укутав тарелку в кожу, поднялся он с места насиженного и понёс блюдо обратно в пещеру. Там его надёжней держать: не одну волшебную посудину для связи разбил легендарный злодей. Теперь опасался характера своего бешеного, прятал от себя подальше. А если кто связаться с ним захочет, так кольцо-связка алым на пальце запульсирует и лик покажет в крупном камне. Захочет Одихмантьевич – ответит, не захочет – так и не пошевелится. Привалив камень обратно, Соловей набрал в туес живой воды, вернул на места поваленные деревья и полез в гнездо.