Книга: Ревизор: возвращение в СССР 15 | страница 51

Войдя в кухню, обалдел от большой компании. Ну ладно, Андрей Егорович пришёл, в этом ничего удивительного в последние дни для меня уже и нет. Его, похоже, на Никифоровну как магнитом тянет. Но в кухне оказались и Иван с Ксюшей…

– Вы что, на запах пришли? – протянул я руку Ивану.

– Да нет, они раньше пришли, – бросилась защищать их Никифоровна.

– Ну, тогда ладно, – подмигнул я Ксюше. – Где были, что делали?

– Ой, мы на ВДНХ гуляли, там такое мороженное вкусное!

– Вот! А ты не пошла, – улыбаясь одними глазами, укорил Егорыч Никифоровну.

– Да ладно, завтра сходим, Родьке же обещали, – напомнила она ему.

Это что, у них уже и планы совместные, и внучка уже к ним привлекли? – с недоумением взглянул я на жену, она только плечами игриво пожала в ответ. – Во Никифоровна даёт. Или это Егорыч?

Первую партию беляшей проглотили моментально. Вторую уже удалось посмаковать. И только с третьей отложили гостинцы Родьке с Григорием и Ирине Леонидовне.

Вскоре пришёл покупатель за картиной. Солидный мужик, с пузом, в кожаной куртке. Хотел быстренько спуститься с ним и вернуться, но Галия потребовала взять её с собой. Ей любопытно было, что за человек покупает картины, и сколько же за ту картину дадут?

Покупатель вручил мне незапечатанный конверт. Я выдал ему картину, и он ушёл.

– Богатый, вроде, – задумчиво сказала жена, когда мы закрыли за ним дверь, – и культурный, раз готов платить за картину. А сколько он, кстати, за нее заплатил? Картина совсем небольшая была…

Поддавшись на уговоры жены, пересчитал деньги. Успокоил себя тем, что никакого уговора не пересчитывать, не было. В конверте оказалось тысяча двести рублей.

– Вот это да! – мечтательно протянула Галия, пока я пристраивал конверт с деньгами на указанное хозяевами место. – Может, Юрка прав, что на художника хочет выучиться? А?

– Не забывай, дорогая, наши соседи члены Союза художников СССР. Оба. А это имя, знакомства, это как гарантия качества для покупателей, понимаешь? Молодой, никому неизвестный художник, и трети этого не получит за свою работу. А то и меньше. Трудно сказать, я не разбираюсь в их внутренней кухне.

– Ну и что? – загорелась жена. – Даже треть! Это же так много! Представляешь? Сижу дома, рисую не спеша и такие деньжищи получаю!

– Так-то да, – вынужден был согласиться я. – Но представь, у тебя ребёнок маленький, как тебе тогда рисовать? Только отойдешь от полотна в другую комнату, как он кисть схватит и маленько картину усовершенствует. Придется податься в постмодернисты, чтобы объяснить людям хоть как-то, что это такое на картине изображено.