Книга: Ревизор: возвращение в СССР 15 | страница 9

То же самое и по «Знанию»… Прилетит им, начнут выяснять, кто же мог такие интимные детали знать про их деятельность… Ах, некого Павла Ивлева недавно проверяли на предмет работы в Верховном Совете… Ну так больше его на порог не пускать!

Ну и по предприятиям, что посещал в рамках этих лекций… Стоит что сказать по одному из тех случаев, что свидетельствуют о плохой идеологической работе в коллективе, как прилетит и директору, и министру, что курирует это предприятие. Вплоть до кадровых перестановок… Так, скажут выжившие чиновники, после того как пыль на поле битвы рассеется, и с чего это все началось? Были ли какие проверки, какие чужаки на данном предприятии? Ах, лектор по линии «Знания» приезжал! То есть, мы им заплатили, чтобы за наши же деньги нам жизнь попортили? Так скажите им, что ни одного больше лектора от них не примем, пока этот Павел Ивлев у них в лекторах числится.

Ну и еще один вариант. Мой собеседник явно прекрасно знает, что я устраиваюсь на работу в Верховный Совет. Эти расспросы вполне могут быть вариантом проверки. На личностную зрелость. Если начну на тех, с кем раньше работал, или про место, в котором учусь, компромат сливать, то ясно же, что буду то же самое делать, если меня взять на работу в Верховный Совет. Только там последствия таких сливов значительно пагубнее… Нет, не нужен нам такой незрелый сотрудник!

Так что я улыбался и говорил только хорошее. Послушать меня, нет в мире университета лучше МГУ, общество «Знание» работает, что швейцарские золотые часы, а идеологическая работа на предприятиях опережает самые смелые ожидания Политбюро. А мой собеседник в ответ на это улыбался еще больше моего. Словно не только мне, но и бюстику Ленина и портрету генсека тоже… И глаза довольно блестели. Тоже, видимо, рад жить в стране, где все так хорошо отлажено…

А затем он сказал:

– Время! Выдвигаемся!

Привел меня в небольшой зал. Примерно на сорок посадочных мест, из которых занято было максимум тридцать. Никого моложе пятидесяти, на мой взгляд, там не было. И все с интересом на меня посматривают, кроме парочки, увлекшихся жарким спором.

Зал был такой… кремлевский! Все сиденья из красного бархата… не силен я в тканях, но что-то похожее на бархат. Много массивных деревянных лакированных конструкций, на возвышении еще три человека сидят за столом, рядом с ними стоит коричневая кафедра для выступлений. А за ней – большой стяг СССР.

Меня тут же пригласили за кафедру. Никого из сидевших в зале не узнал. Как-то рассчитывал, что здесь будет Межуев, но его не было. Ну да, в принципе, он не по этой части рассчитывает. Ладно, и сам справлюсь, без поддержки.