Fb2Книга: Тень дракона. Княжна | страница 30
– Видать, тебе сильно память-то отшибло, – наконец покачала головой травница. – Или, может, ты с малолетства несмышленая?
Бабкины слова меня уязвили, и ответ прозвучал против воли холодно:
– Может, и так. Я не помню.
Кафиза молчала, и я тоже не торопилась продолжить беседу. Так и шли какое-то время в тишине, нарушаемой лишь звуками природы. Травница заговорила первой:
– Ньер, ньера – так к благородным обращаться принято. А нирфеаты – враги. Отродья Нирфгаарда. Как одно с другим можно перепутать? – она пытливо уставилась на меня.
– А к вам как обращаются? – спросила я на всякий случай.
– Ко мне-то? Кафиза, в лучшем случае. Еще травница. Иногда, "эй, старуха"! Бывает, что и каргой кличут или ведьмой. А как еще к сохам обращаться?
Я только кивнула, мотая на ус. Значит, простых людей тут сохами называют, а при обращении к знати положено ньер или ньера добавлять. Главное, в ответственный момент не перепутать с нирфами, а то и до беды недалеко.
– Спасибо, что напомнили. У меня в голове сейчас как будто кирпичная стена, в которой много дыр. Иногда не помню самое простое, даже страшно! – пожаловалась я.
– От мышеяра и не такое бывает, детонька! – сразу же смягчилась бабка.
На этом инцидент был исчерпан, и мы принялись беседовать как и раньше.
Городок, куда мы направлялись, назывался Шаротт. Его я видела еще тогда с высоты, но идти пришлось долго. Дважды мы делали привал, и все равно добрались только ближе к вечеру. Шаротт походил на обычный средневековый город, каким его изображают в кино. Правда, никакой стены вокруг не было, разве что периодически мимо проходили патрули стражи.
Большинство домов здесь были каменными, высотой в два и три этажа, но чаще разноуровневые, как, например, в Сочи или других городах гористой местности. Кое-где встречались и деревянные постройки, но их было много меньше. Я отчего-то расстроилась, «предвкушая», что до конца дней придется жить без удобств цивилизации, если, конечно, не отыщу способ отправиться обратно на землю. Проходя под окнами и балконами, я надеялась, что мне на голову не прилетит содержимое чужого ночного горшка.
Правда, широкополых шляп местные не носили, да и вшей на Кафизе я не заметила, поэтому размышляла, можно ли это считать добрым знаком? Может, с гигиеной тут не так уж плохо?
На нас с травницей никто внимания не обращал. Люди скользили равнодушными взглядами и шли дальше. Только дважды с Кафизой поздоровались, и один раз послали к нирфеатам, грубо обругав, на что травница не ответила, только гнусно осклабилась и отчего-то довольно.