Книга: Непокорные | страница 7

Да, однажды она покинет Ортон-холл и отправится путешествовать по миру – как ученый.

Биолог – мечтала она – или, может быть, энтомолог? В любом случае, она будет иметь дело с животными – по опыту это гораздо предпочтительнее, чем иметь дело с людьми. Няня Меткалф любила рассказывать, как ужасно напугала ее однажды маленькая Вайолет: как-то вечером няня зашла в детскую и – подумать только – обнаружила в кроватке Вайолет ласку!

– Я закричала как резаная, – рассказывала няня Меткалф, – но ты лежала как ни в чем не бывало, а ласка свернулась клубочком рядом с тобой, мурлыча, будто котенок.

Хорошо, что Отец так и не узнал об этом случае. По его мнению, место животным было на тарелке либо на стене. Единственным исключением был Сесил – его родезийский риджбек, страшенный зверь, нрав которого от побоев совершенно испортился со временем. Вайолет то и дело спасала всевозможных маленьких существ из его слюнявой пасти. В последний раз это был паук-скакунчик, который теперь жил под ее кроватью в шляпной коробке, на подстилке из старой нижней юбки. Она назвала его – или ее, трудно сказать – Золотце, за цвет полосок на лапках.

Няня Меткалф поклялась хранить тайну.

Позже, переодеваясь к ужину, Вайолет размышляла, что няня Меткалф вообще-то и ей говорит далеко не все. Надев мягкое льняное платье – противная шерстяная юбка осталась валяться на полу, – она повернулась к зеркалу. Глаза у нее были глубокие и темные, такие непохожие на водянисто-голубые у Отца и Грэма. Вайолет считала, что лицо у нее довольно странное, да еще и с некрасивой родинкой на лбу, но своими глазами она гордилась. Как и волосами, которые тоже были темными, с опаловым глянцем, будто перья ворон, что жили на окружавших поместье деревьях.

– Я похожа на свою маму? – спрашивала Вайолет, сколько себя помнила. Фотографий матери не было. Все, что от нее осталось у Вайолет, – старое ожерелье с овальным кулоном. На кулоне была выгравирована буква «В», и она спрашивала всех, кто мог быть в курсе, возможно ли, что маму тоже звали Вайолет? Или, может, Виктория или Вильгельмина? («Может быть, ее звали Вирджиния?» – спросила она однажды Отца, увидев это имя в газете, которую он читал. Он отправил недоумевающую Вайолет в спальню, оставив без ужина.)

Няня Меткалф тоже ничем не смогла ей помочь.

– Я почти и не помню твою маму, – говорила она. – Я сюда приехала совсем незадолго до ее смерти.

– Они познакомились на Празднике мая в 1925 году, – миссис Киркби с важным видом кивала головой. – Твоя мать была Королевой мая, такая она была красивая. Они влюбились друг в друга. Но больше не спрашивай об этом отца, а то получишь приличную взбучку.