Книга: АтакА & Исключительная | страница 37
“Единственная проблема: изменить параметры так просто не получится, что ввёл однажды, то получится исправить очень нескоро – слишком долго запрос обрабатывается на спутнике, находящемся на земной орбите, а после слишком долго возвращается на Землю… И всё потому, что учёные цифрового отдела промахнулись в…”, – он недоговорил. В чём они промахнулись?! Вообще, говорил ли он правду?! Сомерсет Гриффин и вправду маньяк, способный совершить геноцид?! И, если всё правда, тогда насколько долго происходит обработка на спутнике – как скоро всё исправится и прекратится?!.. В голову закралась мысль, дрожащая пламенной надеждой: а вдруг всё уже исправили, вдруг уже успели отключить или изменить команду на спутнике, вдруг всё уже закончилось?.. Я покосилась взглядом через плечо на спокойно сидящую мать, продолжающую гипнотизировать порхающее насекомое. Не помню, чтобы она хоть раз за всю ту жизнь, которую я знаю её, была такой тихой.
Томирис снова щелкнула приемником, и мои мысли машинально перескочили на неё: что теперь с ней делать? Хм… Да ничего. Девчонке восемнадцать лет в этом году исполнилось, так что нянчиться с ней не придётся. А если бы пришлось, едва бы я впряглась в эту телегу. И всё же лучше уточнить. На минимум помощи я всё же могу раскошелиться, если вдруг это понадобится.
– Какие у тебя планы на жизнь? – не оборачиваясь, обратилась к совершенно незнакомой девушке я. – Старшую школу в этом году ведь окончила?
– Я поступила в университет.
– Университет – это сильно. Можно гордиться.
Когда-то я мечтала о высшей степени образования, но на эту мою мечту, как и на все остальные, ни у Бриджит, ни у Джерома не нашлось ни средств, ни желания, ни внимания. Видимо, для младшей дочери Джером решил постараться…
Взяв тарелку с бутербродами, я подошла к столу и установила её в центре. Чай, приготовленный мной перед этим, уже остывал в чашках. Заняв свободный стул, я оставила Бриджит по правую руку, а сестру – по левую.
Мы с Томирис сразу же приступили к скромному ужину, но Бриджит к бутербродам не притронулась:
– Этот пластырь щиплет, – она резко содрала с раны на голове обеззараживающий пластырь. Её ударили тупым предметом по левой части лба, достаточно сильно, чтобы рассеклась кожа, которая теперь сияла запекшейся кровью и зеленкой, оставленной от лейкопластыря. Может даже со временем останется шрам.
Мы с Томирис продолжили спокойно есть, не реагируя на её раздраженное настроение, по которому я, исходя из многолетнего и многострадального опыта, могла предвидеть надвигающуюся бурю, способную разразиться в любую секунду.