Fb2Книга: После измены | страница 10
А мне есть что помнить, потому что хорошего было очень много. Очень. И потому, что была любовь. И страсть. И общая молодость. И общие проблемы и трудности, которые никогда не делились на «твои» и «мои».
Вот поэтому это и есть предательство. И никакое другое слово тут не подойдет. Никакой это не банальный поход налево. Человек все сломал и все разрушил, лишил меня веры. А это – страшно. Страшно жить и не верить. Страшно ждать ножа в спину.
Я так не хочу!
Накануне маминого юбилея я раздернула шторы и села у зеркала. Виски седые. Глаза – как у больной собаки. Под глазами… Руки – и те – скукожились и постарели. Вместе с душой.
Так, хватит! Умирать нам рановато, есть еще у нас в жизни дела! В конце концов, через несколько месяцев у меня родится внук или – внучка. Разве ради этого не стоит жить?
Я отменяю свои страдания и попытаюсь жить.
Звоню своему парикмахеру Веруне. Веруня не в курсе моих перемен, говорит, что приедет вечером, часов в шесть. Верунино в шесть – это и в восемь, и в девять, и даже – в одиннадцать. Она – человек, не понимающий времени. Оно для нее бесконечно растянуто в пространстве и границ не имеет. Но приходится мириться, Верунино мастерство того стоит.
Маникюр делаю сама. Потом открываю шкаф и перебираю свои наряды. Ищу – бессознательно – что-нибудь потемнее. Ловлю себя на этой мысли и выдергиваю – резко и с силой – платье с алыми маками. Когда-то я его обожала. Говорили, что оно меня очень освежает и молодит. Потом оно стало тесновато, и я полюбила более строгие вещи. Платье с маками отличного качества и фасона, как говорится, на все времена. Вот они, эти времена, и настали – нужно срочно освежиться и омолодиться. С опаской я влезаю в любимое платье. Опа! Болтается мешком. Значит, килограммов пять я точно потеряла. Вот вам и первый плюс в этой истории. Можно начинать радоваться.
Я снимаю платье и бухаюсь в постель. Ничего не хочу – ни платья, ни Веруни, ни встречи с родней. Ничего! Все мои попытки взять себя в руки тщетны. Я слабый и безвольный человек. Мне наплевать на всех, и на себя в первую очередь.
* * *Веруня проявилась к девяти, такой прыти я от нее не ожидала. Плюхнулась в кресло и потребовала большую чашку крепкого кофе. И еще «что-нибудь пожрать» – у нас давно дружеские отношения. Я растерялась: кофе, да, пожалуйста. А пожрать… Холодильник почти пустой: сыр, молоко и два яйца.
Веруня не смогла скрыть удивления и даже осуждения.
– Ир, ты и не готовишь? У тебя нет котлет, супа и парочки салатиков? Что с тобой, матушка? А, твой в командировке! – сообразила она. – Решила отдохнуть от мартена!