Fb2Книга: Анти-Горбачев – 3 | страница 14
– Образно мыслите, Гейдар Алиевич, – улыбнулся Романов, – а если поближе к конкретике перейти?
– Можно и поближе, – согласился тот, – может быть в завтрашнем выступлении вам не стоит сразу размахивать шашкой, а только набросать некоторые темы к обсуждению. В числе которых будет и пресловутая 72 статья.
– Мудро, – заметил Романов, – а вы что на это скажете, Карен Серобович?
– Я бы заступился за украинцев, Григорий Васильевич, – смело бросился тот на амбразуру, – в своей массе это трудолюбивый и бесконфликтный народ, которому не нужны никакие межнациональные проблемы. Что не отменяет того факта, что на руководящие позиции на Украине пролезло многовато замаскированных врагов. Но это фронт работы для наших органов, а не законодательной ветви власти… хотя насчет 72 статьи наверно вы все же правы – ее надо если не отменить, то как-то модифицировать применительно к текущему моменту. Только делать это надо постепенно и ненавязчиво. Гейдар Алиевич в этом прав.
– Хорошо, – вздохнул Романов, – я вас услышал, подумаю до завтра, как правильно отразить текущий момент. А теперь о более близких вещах – что насчет Загнезура… или как там его правильно назвать?
––
А вечером, перед отлетом в Москву Романову передали срочное шифрованное послание из МИДа. Вручил его порученец Громыко в зале ожидания Звартноца.
– Что-нибудь важное? – спросил Романов, крутя в руках пакет, запечатанный тремя круглыми печатями.
– Не могу знать, товарищ генеральный секретарь, – вытянулся в струнку порученец, – мне не сообщили подробностей.
– Ладно, свободен, – отпустил его Романов, а потом сломал все три печати и вытащил содержимое.
Там был всего один листочек формата А4, на котором был напечатан ответ из госдепартамента США на предложение поучаствовать в создании совместной орбитальной станции. И этот ответ был «да», а кроме того сообщалось, что президент Рейган с удовольствием прибудет на космодром Байконур, чтобы поприсутствовать на старте космического корабля «Энергия».
Заседание Политбюро
Свое выступление по телевидению Романов все-таки отложил до лучших времен, а заседание состоялось, как он и пообещал, во вторник. На повестке дня значилось два основных вопроса – личное дело председателя КГБ Чебрикова и старт обсуждения новой редакции Конституции СССР. Чебриков сидел на одной половинке стула в самом конце ряда ни жив, ни мертв и руки у него дрожали.
– Виктор Михайлович, – обратился к нему Романов, – объясните собравшимся, как так получилось, что покушение на руководителей государства и приглашенных гостей прошло мимо вашего ведомства.