Книга: Принц Аревмута | страница 16

– Мне показалось, что я видел в голове оленя белую стрелу…

– Белая стрела? Нет, тебе показалось. Стрелы не было. Олень хрипел и мучился. Я перерезал ему горло… Так что хотя первым нанёс ему рану ты, добил его всё-таки я. Войдём в историю вместе! – и Требор заговорщически подмигнул младшему брату и тут же быстро, как ни в чём не бывало, продолжил: – Ты знаешь, кроме этого трофея мне достался ещё один. И какой! Одним выстрелом мне удалось завалить сразу двух… – Старший принцпоказал одновременно указательный и средний палец, – двух зверей. Хочешь знать, как это у меня получилось?

– Конечно, хочу, – удивился Дорик. – Интересно будет тебя послушать. Расскажи, как можно одним выстрелом поразить сразу две цели?

– Ну, как две… Выстрел был один. Я смог первым же выстрелом убить беременную олениху. Похоже, самку того огромного оленя, туша которого и украсила нашу охоту. Ей оставалось совсем немного, чтобы разрешиться от бремени, но она не успела. Вернее, успела, но сделала это во время своей смерти. Просто бедное животное не прожило достаточно долго, поэтому оленёнок, мой трофей, задохнулся.

– Это было возле Плоской горы, – поморщившись, как от боли, сказал Дорик.

– Откуда ты знаешь? Неужели об этом уже говорят? – глаза Требора загорелись надеждой. – Убить две добычи одной стрелой! – разве это не замечательно?

– Не думаю. Ведь это был не сам олень, а всего лишь его беременная самка. И люди вряд ли станут прославлять такой выстрел.

– Тогда как вообще ты о нём знаешь?

– Потому что мы проходили мимо этой оленихи. Она еле двигалась, и мы оставили её в покое именно из-за того, что она вскоре должна была разрешиться от бремени.

– Вы не стали стрелять?

– Нет. К тому же, если ты убиваешь ещё не родившееся существо, это не добавляет благородства и гордости никому. И не имеет значения, кто это – человек или животное.

– Дорик, ты читаешь нравоучения, словно наш отец…

– Требор, я серьёзно. Лучше уж никому не говори про беременную олениху и про свой выстрел.

– Так я уже всё рассказал, – и старший брат Дорика опять развёл руками, словно пытаясь охватить ими весь зал. С улыбкой он кивнул на пирующих. – Про эту олениху. В самом начале пира нам подали из неё жаркое. И все уже знают о моём трофее, – в голосе Требора послышалось сомнение, но он говорил, словно успокаивая самого себя: – И я не вижу в своём выстреле в эту олениху ничего неблагородного и предосудительного. Ты слишком помешан на своей охотничьей гордости, Дорик.

– Что ж, Требор, мне больше нечего сказать. Но я останусь при своём мнении.